Вышедшие вновь на Майдан жители Киева не оставили равнодушными граждан России. И пикейные жилеты, и серьезные аналитики, и даже далекие от политики блогеры наперебой высказывают свое мнение о происходящем. Смешнее всего, конечно, смотрится сравнение происходящего в Киеве с московскими «болотными» стояниями. Понятно, что те, кому сейчас 20 лет, другого не видели (ничего слаще морковки не ели, хочется добавить), но взрослые серьезные люди хорошо помнят тот самый, «главный» Майдан 2004 года. Если уж с чем-то и сравнивать происходящее сейчас в Киеве, так это с 2004 годом.

Впрочем, есть и другое серьезное отличие — тогда речь шла о вероятных нарушениях на выборах своего, родного президента. Сейчас — о подписании двухстороннего договора с Европейским союзом. То есть даже если Янукович вдруг пойдет на попятную и прикажет возобновить подготовку к евроинтеграции, это совершенно не значит, что Брюссель смягчит свои достаточно суровые требования под влиянием вышедших на киевские улицы.

К тому же есть один важный момент, о котором постоянно забывают большинство комментаторов как в самой Украине, так и к западу и востоку от нее. Такой страны, как Украина, не существует. Есть конгломерат из как минимум трех совершенно разных по национальному, религиозному, экономическому, исторически-культурному и прочим укладам протогосударственных образований. Это центральная Украина, или Малороссия, восточная и южная части, или Новороссия, и западная Украина — Галичина, Буковина и Закарпатье. На почти всех прошедших выборах страна по политическим предпочтениям делилась на ровные три части — режь хоть сейчас. И истоки этого разделения сложились много веков назад.

Дела давно минувших дней

Киев, как известно, мать городов русских, и прочая, и прочая. Можно придерживаться классической российско-советско-российской версии о древних русичах, покоривших пространства от Карпат до Урала, и перенесших свою государственность в северные леса после наступления татар. Можно попытаться принять официальную украинскую версию — об издавна (некоторые «исследователи» оперируют тысячелетиями) живших на Днепре украх, которых соседи называли русами. А потом в 17-18 веке московиты, которые на самом деле финны, решили удлинить свою историю и объявили себя потомками киевлян.

И в том, и в другом случае, суть одна — истоки нынешней украинской государственности — это Киев. К югу — Дикое поле, где в средние века населения практически не было. К западу — Польша. Галичина, которая сейчас является главным оплотом «украинизма», во все времена была настоящим «плавильным котлом» — тут одновременно жили русские, поляки, венгры, немцы, чехи, словаки, евреи…

Львов никогда не был украинским городом, как впрочем, и русским — только польским и австрийским. Украинцы его заселили только после окончания Великой Отечественной Войны. То есть всего лишь 2-3 поколения назад. И, разумеется, чувствуют себя не очень уютно — отсюда такая популярность националистических идей. Фактически, украинцы во Львове — как албанцы в Косово. Впрочем, это тема для отдельной статьи, вернемся в средние века.

Большая часть нынешней территории Украины была Литвой, а позднее Польшей, на юге — казаки сдерживают османов и татар, с северо-востока — московиты. Опять-таки можно придерживаться разных теорий и в соответствии с этим, подставлять разные даты, но то, что, начиная с позднего средневековья, у Украины не было своей государственности — это факт.

Разумеется, говорить на основании этого факта о том, что у украинцев нет опыта государственного управления, и этим вызваны их нынешние проблемы — полная глупость. У основателей США тоже не было опыта, зато были враждебные индейцы. И ничего, справились. И угрозу сепаратизма в ходе Гражданской войны решили сурово и надолго.

На Украине дело в другом — из-за длительного отсутствия собственной государственности и спорной принадлежности киевских князей, современным «строителям нации» очень тяжело создать консенсусную теорию украинского государства. Бесспорно лишь то, что независимая Украина возникла в 1991 году в результате Беловежских соглашений. Все остальные факты украинской истории имеют как минимум два, а многие — куда больше толкования. Были ли казаки украинцами? Были ли киевские князья украинцами? Был ли Мазепа предателем или прагматичным политиком? Настоящий украинец — православный или униат? Как правильно по-русски — «на Украину» или «в Украину»?

Кстати, даже далеко не все борцы за незалежность и их идеологические противники в России знают, что же обозначает слово «Малороссия». Некоторые считают его обидным — мол, есть настоящая, большая, великая Россия, а есть малая, младшая. На самом деле — ровно наоборот. Термин Малороссия имеет то же происхождение, что и Малая Польша или Малая Греция — то есть исконная земля, откуда пошло расселение. И является вовсе не оскорбительным, а напротив, возвышающим словом. Но и про это современные украинские «историки» стараются забыть. Иначе придется признать московитов не финнами-завоевателями, а ближайшими родственниками.

Отсутствие внятного понимания собственной истории было бы не так опасно для государственности, если бы Украина была компактной мононациональной страной вроде Венгрии или Чехии. Но соединить воедино три никогда не бывших единым государством части на основании сомнительных исторических догадок очень сложно.

То не зелено-квитный, траченный изотопом…

В 19 веке в Европе параллельно шли два процесса. С одной стороны — объединялись ранее раздробленные княжества Германии и Италии. С другой — нарастали противоречия в империях — Австро-Венгерской, Османской и Российской. Во втором-третьем десятилетии двадцатого века на руинах этих империй возникло большое количество новых государств, отчаянно воюющих друг с другом за территории. Два года просуществовала умеренно «независимая» (на самом деле, конечно, зависимая от немцев) Украинская республика.

Затем образовалась УССР со столицей в Харькове. Киев не имел столичного статуса до 1934 года (о чем сейчас тоже многие забывают). Опять-таки мы не будем однозначно заявлять — было ли рождение УССР актом «завоевания» Украины со стороны России, или в результате гражданской войны победили украинские большевики. Это не так уж и принципиально с точки зрения современной украинской государственности.

Советская Украина уже была сложносоставной республикой. В нее вошли Луганская область, всегда бывшая преимущественно русскоязычной. В нее вошли Одесса, Николаев и Херсон — многонациональные города, где украинцы вовсе не составляли заметную часть населения. На протяжении 20-х годов шла активная украинизация — новое большевистское чиновничество, в том числе и присланное из РСФСР, активно учило украинский язык. Тоже не очень популярный на Украине факт, который предпочитают замалчивать.

Зато не замалчивают Голодомор. Это, пожалуй, одна из главных исторических ошибок современной России — игнорировать Голодомор, отделываясь редкими скороговорками сквозь зубы: «не только на Украине он был». А это ведь очень принципиальный момент. Голод 30-х годов — это неизбежное следствие коллективизации. И чем обильнее был заселен крестьянами тот или иной регион России, Украины или Казахстана, тем больше он пострадал от голода.

Больше всего пострадала восточная Украина — и это факт. Но то, что никому из большевиков в страшном сне не могло присниться уничтожать украинцев по национальному признаку — это тоже факт, который, увы, требует постоянной подпитки историческими материалами и документами. И лучше всего его подтверждают открытые данные о пострадавших в России и в Казахстане.

Ни Львовская область, бывшая тогда частью Польши, ни Закарпатье, управляемой Чехословакией, ни Черновицкая область, пребывавшая в Румынии, от Голодомора не пострадали. А вот Крым, являвшийся частью Российской Федерации, пострадал.

Поэтому несмотря на титанические усилия Виктора Ющенко, Голодомору тоже не удалось стать национальной идеей Украины. Слишком у большой части населения нет по этому поводу никакой исторической памяти. А в то, что Голодомор был геноцидом украинцев, верят в большинстве своем те, чьих предков он никак не мог коснуться.

Идет война народная

В окончательном виде, за исключением Крыма, Украина сформировалась в 1945 году. И один из главных объединяющих факторов в России, Великая Отечественная Война, на Украине снова стала фактором разъединяющим. А всё из-за того, что коллаборационисты, которых было немало во всех странах, а не только в СССР, что-то там такое говорили про независимую Украину.

И в результате Франция не простила Петена, Норвегия не простила Квислинга и Гамсуна, а на Украине Бандера и Шухевич — герои. Пусть суд отменил звания «Героев Украины», присвоенных им к качестве прощального подарка Виктором Ющенко. Но опять таки очень неприятно для целостности государства, когда один и тот же исторический деятель новейшей истории в одной части страны считается героем, а в другой слово «бандеровец» — ругательство.

Кстати, вопреки сложившемуся мнению, предателями Бандера и Шухевич не были. Они не присягали на верность СССР, поэтому и не могли предать. Они просто воевали против Красной Армии. А поскольку третьей стороны в мировых войнах не бывает, воевали они, по сути, за Гитлера. Как и настоящий предатель Власов.

Но, получив в результате Великой Отечественной пару весьма сомнительных героев (и миллионы Героев настоящих) и потеряв значительное количество населения, Украина опять приобрела территории. Больше, чем любая другая страна-победительница гитлеровской Германии.

Ну и «вишенкой на торте» стал Крым, торжественно переданный из состава Российской Федерации в состав Украины меньше чем через год после смерти Сталина. Русские националисты склонны за это Хрущева проклинать, но в рамках советской парадигмы ничего страшного в том, чтобы переложить полуостров из одного кармана в другой не было. Если бы Сталин прожил на год больше, вполне возможно, что Украина получила бы даже больше в честь 300-летия Переяславской Рады.

Таким образом, благодаря Иосифу Сталину и немного благодаря Никите Хрущеву и была создана нынешняя Украина — с Крымом и Закарпатьем, Галичиной и Буковиной, мощной промышленностью на востоке, курортами и портами на юге и развитым сельским хозяйством на западе. Правда, благодарности к ним большинство современных жителей Украины почему-то не испытывают.

22 года — полет нормальный

В 1991 году Украина, как и большинство советских республик, независимости не хотела и к независимости была не готова. Первый президент страны Леонид Кравчук рассказывал, что был готов отдать России Крым по первому требованию. Борис Ельцин не потребовал, и даже не попросил. Историки будущего будут гадать, как, впрочем, гадают и современники — почему не восстал Крым и не потребовал независимости или возврата в состав России? Почему Восток полностью отдал Западу культурную и геополитическую инициативу, при том, что вклад западных областей в ВВП страны незначителен, а население меньше? Почему и Кучма, и Янукович пришли к власти, обещая сделать русский язык вторым государственным, но забыли про свои обещания без каких-либо последствий? И наконец, почему государство, состоящее из совершено разных и не похожих друг на друга частей за 22 года не развалилось, и разваливаться пока что не собирается?

Ведь несмотря на все усилия украинских властей, однозначного ответа на вопрос «что такое Украина» до сих пор нету. Житель Луганской области, даже если у него в паспорте написано «украинец», не поймет жителя Львовской области. Промышленные связи между регионами минимальны.

На востоке и юге живут православные Московского патриархата, в центре большинство ходит в церкви никем не признанного Киевского, на западе — униаты и католики. Плюс исламский фактор в лице крымских татар, часть лидеров которых совершенно не скрывает, что их цель — построение независимого татарского государства.

Украина — это страна, которой не может быть, страна, склеенная из противоречий, страна, разные части которой отличаются друг от друга гораздо больше, чем от соседей. Но тем не менее, она существует, и сепаратистские движения если и появляются, остаются маргинальными.

Поэтому хотелось бы огорчить тех, кто считает, что восток Украины, а с ним и Крым с Одессой спят и видят, как бы вернуться в состав России. Независимость их полностью устраивает, потому что занятая «разборками» в Киеве власть крайне редко обращает на них внимание. А что до украинского языка — то его и в советское время заставляли учить в школах. В эпоху спутникового телевидения и интернета официальный государственный язык волнует людей крайне мало.

Не будет добровольно отсоединяться и Галичина — потому что как бы лидеры «Свободы» не презирали «донецкое быдло», считать они умеют и понимают, что без востока Украина будет не просто бедной, а нищей страной.

Несмотря на перманентное недовольство действующей властью, всех в принципе всё устраивает. Непримиримые противоречия Востока и Запада удивительным образом не раздирают страну на части, а уравновешивают ее.

Но с точки зрения всех политических теорий, Украина — это страна-симулякр, страна-Франкенштейн, сшитая на скорую руку. Развалиться она должна от первого толчка. Но почему-то не падает. Шатаются Британия, Бельгия, Испания — но не Украина.

Нынешний Евромайдан, конечно, крайне слабый отголосок Майдана девятилетней давности. Востоку евроинтеграция не нужна — украинская промышленность в Европе неконкурентоспособна. Запад надеется на европейский рынок для украинских товаров, и, возможно, в дальней перспективе на самом деле сможет его получить.

Но в ближней перспективе это повышение тарифов на ЖКХ и транспорт, заморозка зарплат бюджетников и прочие стандартные требования Евросоюза, у которого банально нет денег на нового нахлебника. А Украине нужны иностранные деньги — и на обновление промышленности, и на поддержание инфраструктуры.

Поэтому чем-то странным и удивительным киевские митинги могут казаться только тем, для кого Болотная площадь — символ массового выхода граждан на улицы. Это вовсе не массово. Это даже не многочисленно. И киевское противостояние граждан и милиции — это все крайне тихо, мирно и по-европейски. Революции не будет. Раскола не будет. Пошумят, дождутся очередного обещания «идти в Европу» и разойдутся.

Россия — не Украина

Разумеется, мне могут возразить, что Россия — не менее синтетическая страна, чем Украина — у нас есть крайне непохожий на всё остальное Кавказ, у нас есть Калининградская область, где почти все были в Польше и мало кто был в Москве, и есть Владивосток, где аналогичная ситуация с Китаем. Но это не так. При всех своих размерах Россия куда как более едина. У нас нет противоречий по поводу исторических фигур, за единичными исключениями вроде генерала Ермолова.

У нас нет раскола в церкви, а православие и ислам на протяжении столетий мирно сосуществуют в рамках единого государства. У нас диверсифицированная промышленность. У нас нет языковой проблемы. И, наконец, наши «точки напряжения» на окраинах по численности населения не идут ни в какое сравнение с населением условного «центра». В отличие от Украины, где три части приблизительно равнозначны. Поэтому распад России на княжества, подобно описанному в «Теллурии» Владимира Сорокина, с научной точки зрения крайне маловероятен.

И вызывает тревогу лишь одна мысль — с точки зрения той же науки существование Украины вообще невозможно.