Цитата:

"Преобладающая сегодня среди этнологов точка зрения заключается в том, что решающим фактором определения этнической идентичности той или иной группы людей является ее самоидентификация. На той же позиции стоит и Конституция РФ, гарантирующая каждому право "определять и указывать свою национальную принадлежность"...

9 августа 2020 года указом президента России была утверждена Стратегия государственной политики в отношении российского казачества на 2021 — 2030 годы. По сути, она еще раз юридически закрепила принципы, которыми российская власть руководствуется в своих взаимоотношениях с казачеством.

На сайте "Idel.Реалии" уже публиковались материалы об особом статусе казачества в России. И то, что он вызывает вопросы у многих россиян, не принадлежащих к этой общности, не секрет. Куда менее известен тот факт, что такая государственная политика в отношении казачества вызывает ярое неприятие у части тех, кто называет себя "настоящими казаками".

Казаки — сословие или народ?

Вышеупомянутая Стратегия дает следующее определение российского казачества — "исторически сложившаяся на основе взаимодействия русского народа и других народов России социокультурная общность, сформированная в ходе многовекового служения казаков Российскому государству и обществу".

В соответствии с ним казаки рассматриваются как "представители казачества, в том числе члены казачьих обществ и иных объединений казаков". Далее дается определение "казачьих обществ" и "иных объединений казаков" — если первые обязательно рассматриваются как включенные в государственный реестр объединения граждан, вставших на службу, то вторыми могут быть любые некоммерческие организации, созданные для удовлетворения потребностей казаков. Все эти определения и проводят водораздел между теми казаками, кто их принимает, и теми, кто их категорически отрицает, настаивая на альтернативном видении феномена казаков.

Для сторонников первого подхода казачество — это социокультурная общность, определяемая видом деятельности и вбирающая в себя на этом основании представителей разных народов, но в первую очередь русских. Если использовать дореволюционный термин, то казачество в таком понимании — это "сословие".

Противники этого подхода опираются на другой термин, введенный в российское законодательство ранее, на волне казачьего возрождения.

Так, в соответствии с законом РСФСР "О реабилитации репрессированных народов" от 26.04.1991, казачество относилось к числу "исторически сложившихся культурно-этнических общностей", а не "социокультурных общностей", как в утвержденной Путиным стратегии. Разница между двумя подходами очевидна — если в первом понимании казачество это по сути сословие, принадлежность к которому человека определяется родом его деятельности, то во втором понимании — это этническая общность, будь-то самостоятельный этнос или субэтнос, принадлежность к которым определяется так же, как она определяется применительно к другим этническим общностям.

Два эти подхода разделяют тех, кто считает себя казаками, на т. н. "реестровых казаков", которые по сути являются военизированными госслужащими, и на "этнических казаков", считающих себя членами отдельной культурно-этнической общности. Вторые называют первых "ряженными", обвиняя их в проведении политики этноцида по отношению к "этническим казакам" посредством размывания казачьей общности и подмены ее этнической сути, первые же в ответ называют вторых "казакийцами", обвиняя их в "расколе русского народа".

Прошлое и настоящее

Оба этих подхода имеют свои исторические аргументы, которые были красочно описаны Михаилом Шолоховым в "Тихом доне" в живописном диалоге большевистского агитатора Штокмана с казаками-станичниками: "– Ты кто?

– Я-то казак, а ты не из цыганев?

– Нет. Мы с тобой обое русские.

– Брешешь!

– Казаки от русских произошли. Знаешь про это?

– А я тебе говорю — казаки от казаков ведутся.

– В старину от помещиков бежали крепостные, их-то и прозвали казаками.

– Иди-ка, ты, милый человек, своим путем, – сжимая опухшие пальцы в кулак, сдержанно-злобно посоветовал Алексей-безрукий и заморгал чаще.

– Сволочь поселилась!.. Ишь поганка, в мужиков захотел переделать!"

Есть и другие подходы — те, в рамках которых акцент делается не на русском, а например, на тюркском происхождении казаков. Однако в данном случае вопрос о славянском, тюркском или даже аланском происхождении тех или иных групп казаков сам по себе определяющим не является, благо, очевидно многостороннее воздействие на их культуру и популяцию различных компонентов. Более важен ответ на вопрос, кем казаки являются сейчас — частью русского народа (а также других народов, чьи представители входят в казачество), определяемой видом их деятельности, или отдельной этнической общностью?

Преобладающая сегодня среди этнологов точка зрения заключается в том, что решающим фактором определения этнической идентичности той или иной группы людей является ее самоидентификация. На той же позиции стоит и Конституция РФ, гарантирующая каждому право "определять и указывать свою национальную принадлежность".

Воспользовавшись этим правом, во время всероссийской переписи населения 2002 года 140 028 человек указали в качестве своей национальности "казак/казачка". Однако уже во время переписи 2010 года их количество сократилось до 67 573. Сами казаки обвиняют организаторов переписи в фальсификации, начиная с того, что по ее итогам записавшиеся казаками, как и поморами произвольно были указаны в качестве подгрупп русского народа, заканчивая резким занижением их количества. Это вполне правдоподобно, если учесть, что в преддверии этой переписи ими велась широкая пропагандистская кампания "Национальность — казак", которая вызвала резкую аллергическую реакцию у противников "разобщения русского народа".

На сторонников таких взглядов наклеивается ярлык "казакийцев", которые неформально ставятся в один ряд с "бандеровцами", также раскалывающими "один народ", каковым Владимир Путин неоднократно называл русских и украинцев. Тем не менее, в декабре 2019 года глава Ростовстата (ростовский областной филиал Росстата) пообещала, что во время переписи 2020 года у желающих национально самоопределиться в качестве казаков, такая возможность будет. Если это действительно будет так, эта перепись станет очередным смотром сил "этнических казаков".

Казачий национализм

На увеличение числа тех, кто национально самоопределяется в качестве казаков сегодня направлена деятельность сторонников казачьего национализма. Его твердое ядро составляют организации, медийные площадки и общественные деятели, которые при всех расхождениях между собой определяются следующим набором взглядов:

1) противопоставлением ("этнических") казаков (реестровому) "казачеству";

2) убеждением, что казаком нельзя стать, а можно только родиться (обратное считается допустимым для стадии формирования казаков в прошлом, но не сейчас, когда им угрожает полная ассимиляция);

3) представлением о наличии у казаков собственной этнической территории или колыбели, с которой должны быть связаны их этнические перспективы — Присуда (Дон, Кубань, Терек);

4) установкой на то, что казаки должны рассматривать себя не как приложение к Российскому государству, а как самодостаточный народ со своими национальными интересами.

Наиболее заметными точками сборки сторонников таких взглядов являются Движение восстановленных станиц, Всеказачий Общественный Центр, Вольно-Казачье Движение, Казачий Информационно-Аналитический Центр, Объединение Казаков-Националистов, группа Казакия и др. Они сочетают как деятельность на земле — например, на счету Движения восстановленных станиц, по данным его сайта, 19 воссозданных поселений "этнических казаков", так и активную пропагандистскую деятельность, в частности, в виде растущего числа видеоблогов с тысячами подписчиков.

Среди известных казачьих националистов сегодня нет явных апологетов т. н. казачьего сепаратизма, то есть, идей создания отдельного казачьего государства, а тем более его отделения от России. При этом исторически почти все они идентифицируют "этнических казаков" именно с подобными территориально-политическими образованиями, существовавшими в прошлом, от исторических казачьих войск, до Кубанской народной республики и Донской Республики, возникших во время Гражданской войны. Такой подход объясняется практическими причинами — и не столько опасением репрессивной реакции со стороны существующей власти, сколько осознанием отсутствия демографической и территориальной основы для подобных проектов в наши дни.

Поэтому сегодня казачьи националисты прежде всего зовут "этнических казаков" возвращаться на земли Присуда, переселяясь в уже существующие станицы или воссоздавая их, и объединяться в общины "этнических казаков". Что касается определения последних, среди казачьих националистов существуют два подхода: более строгий и традиционный, согласно которому казачье происхождение определяется строго по прямой мужской линии, и более мягкий, согласно которому право считаться казаком дает наличие казачьих предков и по материнской линии при наличии соответствующего самосознания. На второй позиции, в частности, стоит Вольно-Казачье Движение, а известный пропагандист казачьего кровного национализма Василий Сахаров рекламировал в качестве настоящего казачьего атамана Александра Каданина, хотя тот в интервью с ним не смог внятно описать свою казачью родословную по мужской линии, из-за чего казаки, придерживающиеся жесткого подхода, отказались его считать "этническим казаком".

Кстати, о Сахарове и Каданине. В 2019 году именно двое этих людей стали инициаторами такого яркого события казачьей жизни как Казачий национальный марш на Москву. Его требованиями должны были стать признание казаков народом и роспуск "реестрового казачества", поэтому, неудивительно, что этот марш властями был запрещен.

Критический настрой к существующей власти — еще одно отличие казачьей националистической среды от "реестрового казачества". Представители последнего обвиняются казачьими националистами в том, что своей ярой поддержкой власти, включая неоднократно имевшие место нападения на мероприятия оппозиции, они дискредитируют казаков в глазах российского общества, создавая им репутацию цепных псов существующего режима.

Наиболее последовательно отмежевание от такой политики проявляется у тех "этнических казаков", которые пытаются взаимодействовать с российской оппозицией. К их числу можно отнести Владимира Мелихова, возглавившего комиссию по казачьему вопросу в Партии народной свободы (ПАРНАС). В подготовленном им заявлении этой партии о казачестве от 2019 года говорилось следующее:

"Партия народной свободы (ПАРНАС) осуждает проводимую нынешней властью политику "псевдоказачества" и использование так называемого «реестрового казачества» в борьбе с инакомыслием и политической оппозицией. Партия считает одной из своих важных политических задач восстановление на исконных казачьих землях, настоящей казачьей самобытности, основанной на самоорганизации и самоуправлении казачьего народа".

Еще один такой деятель — потомок первой волны белой эмиграции Алексей Келин, в 2018 году получивший титул походного атамана Всевеликого Войска Донского от его хранителя в эмиграции — Ярополка Михеева. Келин как потомок белых эмигрантов в Чехии внес весомый вклад в принятие властями Праги решения о демонтаже памятника маршалу Коневу, а также в признание чешским обществом заслуг власовцев перед пражским восстанием. Это стало мощным раздражителем для Кремля, который чешские спецслужбы заподозрили в подготовке покушения на причастных к этому чешских политиков. Неудивительно, что в качестве представителя казачьей эмиграции, восходящей к Донской Республике (Всевеликого Войска Донского) атаман Келин осудил "вовлечение казаков во внешнеполитические авантюры Кремля", заявил, что "никаких общих интересов у существующего режима и казаков нет" и назвал абсолютно неприемлемым "нахождение природных (родовых) казаков в рядах прокремлевских организаций".

Казаки и русская идентичность

Итак, предстоящая перепись покажет промежуточные результаты активности казачьих националистов.

Именно промежуточные, а не окончательные, потому что с одной стороны, не все, кто запишутся казаками по национальности, являются идейными казачьими националистами, с другой стороны, потому что бескомпромиссная часть последних вообще не хочет ни в каких переписях участвовать, считая, что ориентироваться надо не на них. Для таких людей характерно ожидание других времен, которые должны будут наступить и в которые казаки сумеют проявить себя, воспользовавшись ими для решения задач своего народа. Один из идеологов казачьего национализма Григорий Кузнецов (Владлен Алябьев) определяет эти задачи так: "господствовать на земле своих предков через уже давно созданные исторические модели самоуправления".

К слову, упомянутый Иванов-Алябьев — пример весьма показательной тенденции. А именно, превращения в казачьих националистов части недавних русских националистов с казачьими корнями. Эта история может быть интересна тем татарским читателям, которые были шокированы переходом в башкирскую идентичность в недавнем прошлом татарского активиста и певца Альберта Исмаила. Так вот, среди казачьих националистов, бескомпромиссно настаивающих на этническом обособлении казаков от русских, сегодня немало не просто бывших русских националистов, а известных в прошлом русских националистов, таких как экс-лидер Национально-Республиканской Партии России Николай Лысенко, бывший глава канцелярии Народной Национальной Партии Вячеслав Демин, поэтесса Марина Струкова и другие. Причина такой трансформации — глубокое разочарование в возможности реализации своих идеалов в "русском этносоциуме" (термин Н.Лысенко) и стремление добиться этого в альтернативном ему этносоциуме, с которым они связаны корнями.

Получит ли эта тенденция развитие, будет зависеть от многих факторов. На сегодняшний день далеко не все родовые казаки, то есть люди, имеющие казачьи корни, считают себя казаками этническими, то есть, представителями отдельного от русских народа. Остается немало таких, кто совмещает казачью и русскую идентичность, соотнося их как субэтническую с этнической.

Однако рискну предположить, что перспективы казаков как субэтнической общности в составе русского народа в долгосрочной перспективе невелики. При существующих тенденциях ее замещает поддерживаемое государством реестровое казачество, строящееся на принципах "социокультурной общности", живой альтернативой которой все больше становится казачий национализм. Поэтому, наибольшие шансы сохранить казачью идентичность, что бы под ней ни подразумевалось, есть у "реестровых казаков", поддерживаемых властью, и "этнических казаков", считающих себя отдельным народом и борющихся против его исчезновения. Что касается людей с казачьими корнями, не желающих ни присоединяться к реестру, ни отказываться от привычной русской идентичности, либо они сами, либо их потомки скорее всего станут обычными русскими или представителями других состоявшихся народов.

Харун Сидоров

Информация об авторе.