На минувшей неделе в Степновском районе Ставрополья, граничащем с Дагестаном, трижды возгорались созревшие нивы казаков-фермеров. На поле сына бывшего атамана района обнаружили гранату. Кто и за что мстит степновским казакам такими устрашающими методами? Этот вопрос повис в воздухе, так как уголовные дела не возбуждаются, а врагов у реестрового казачества, активно прибирающего к рукам пахотные земли, предостаточно. 

Пылающая степь

Восточные районы Ставрополья на границе с Дагестаном журналисты давно называют пылающими – в качестве метафоры для межнациональных конфликтов. Но на минувшей неделе в Степновском районе заполыхало в прямом смысле слова, чего никогда ранее не было. 25 гектаров пшеницы выгорело у фермера Виктора Чекмаря близ села Степное, и еще три поля фермеров-казаков были подожжены, но вовремя потушены.

Поле Дмитрия Жигалкина возгоралось три раза, рассказал корреспонденту КАВПОЛИТа его отец, бывший районный атаман Виктор Жигалкин, условно осужденный в прошлом году за хранение оружия:

«Слава Богу, потушили. Дожди ведь были. Ночью поджигают, а земля влагой напиталась, и солома влажная. Да и ветер вечером стихает. А то бы сгорела вся пшеница. Сухое поле в 100 гектаров за 15 минут сгорает. Его не потушишь».

Точно так же благодаря дождям, по словам Жигалкина, удалось спасти поле начинающего фермера Дмитрия Ивахина. Чтобы уберечь его урожай от дальнейших посягательств, на следующий же день после пожара браты-казаки прислали по комбайну и гуртом убрали пшеницу.

Возгореться сама пшеница в такую погоду не могла, поэтому версии о случайных окурках, вызвавших пожар, несостоятельны.

Граната под трактором

Тем более не могла невзначай попасть на поле граната с растяжкой. Когда Дмитрий Жигалкин скосил пшеницу на многострадальном участке, он запустил трактор с навесным лущильником.

«Тракторист проехал в один конец поля. Назад едет, смотрит – граната лежит, уже немножко приржавевшая, – рассказывает Виктор Васильевич. – Может быть, ее еще перед уборкой ставили или даже перед севом. Бог миловал, она не взорвалась. А то бы и смерть была. Когда нашли гранату, сын мне позвонил, я ему сказал вызывать полицию».

Животные постоянно забредают на фермерские поля, и из-за этого в Степновском районе уже неоднократно возникали конфликтные ситуации. В прошлом году Дмитрий Жигалкин сгоряча убил одну из коров, которые потравили посевы.

«Они (животноводы – прим. ред.) привыкли, когда еще поле колхозное было, загонять и пасти скот, как у себя дома. Сын им раз сказал, два, три. Потом не выдержал, и корову застрелили, –  объяснил ситуацию Виктор Жигалкин. – Но мы с ними вроде бы договорились, сын возместил ущерб».

Правоохранителям дела до поджогов нет?

Реакция правоохранителей на заявление от «мирных скотоводов» была молниеносной. Уголовное дело на Дмитрия Жигалкина было заведено в течение двух с половиной часов. Когда же казаки обратились с заявлениями о поджогах и обнаружении гранаты, полиция повела себя противоположным образом, хотя корова стоит всего лишь 40 тысяч рублей, а на поле могло сгореть на 2,5 миллиона рублей хлеба.

Спустя три дня после обращения Жигалкина уголовное дело все еще не было возбуждено. Корреспондента КАВПОЛИТа в Степновском отделе МВД России без комментариев перенаправили в пресс-службу ГУВД, а там информацией по ситуации в районе пока не обладают.

«Полиция ничего не хочет делать. Им легче сидеть под кондиционерами, козни против нас строить, – язвит Виктор Васильевич. – Вы, говорят, сами пожары устраиваете, чтобы привлечь к себе внимание. Ну, говорю, вы хотя бы немножко посчитайте: в это поле вложено порядка миллиона рублей, чтобы вырастить урожай. Плюс к тому арендную плату надо платить более 100 тысяч рублей, независимо от того, сгорела ли пшеница или нет. Это поле в 114 га дало по 30 центнеров с гектара. При начальной цене 8 рублей за килограмм урожай стоит 2,5 млн рублей. Неужели мы бы его сожгли, только чтобы привлечь внимание?»

Если бы поле сгорело, чем бы кормил своих 11 детей Дмитрий Жигалкин? Или Дмитрий Ивахин – своих семерых детей?

«Я говорю: "Не надо охранять, заставьте полицию". Когда я был пацаном, у нас на весь район был один участковый. Порядка было больше, чем сейчас, когда в отделе работают 220 человек, – вспоминает наш собеседник. – На время уборки всегда они выезжали, охраняли. Если видно, что милицейские фуражки мелькают из-за каждого куста, любой побоится поджигать, потому что за это отвечать придется.

А кто еще будет охранять? Мы сейчас спим по четре-пять часов. В 10 вечера закончили, в 3 часа утра уже на ногах. Если мы еще ночью поля будем охранять, мы начнем засыпать в комбайнах, в машинах. Мы же полицию и прокуратуру кормим, на наши налоги им зарплаты платят».

Дьявольская рука

Поджигателей Виктор Жигалкин называет не иначе как «дьявольской рукой». Искать виновников он считает не своим делом: «Мое дело – хлеб выращивать. Пусть ищут те, кто на это учились. Но они не хотят, потому что надо шевелиться. Не найдут – будет висяк, а они показатели не хотят портить. Они везде отчитываются, что у нас все хорошо».

Рядом с полем Дмитрия Жигалкина находятся две кошары. Может быть, ему отомстили за прошлогоднее убийство коровы?

– Не пойман – не вор, можно думать, что хочешь, – рассуждает бывший атаман. – В Соломенском, где расположены все подожженные казачьи поля, и с колхозниками конфликт был. Они тоже кричали: «Поджигать вас будем». Это хозяйство лет 10 назад захватили рейдеры. Оно тогда называлось колхоз «Соломенский». Его банкротят, налоги не платят. Сейчас уже якобы краснодарской фирме продали. Названия много раз поменялись. Были иностранные, я их не запомнил.

Казачье общество несколько лет судилось за эту землю. Отсудили 1667 гектаров. В прошлом году только закончились судебные разбирательства. Сказали колхозникам, что это не их земля. Они нам заявили: «Мы сеяли и будем сеять». У нас же уже были документы на руках на эти участки. Когда дело подошло к уборке, начался скандал. Порешали им затраты возместить, поскольку они там пахали и сеяли. Вроде бы договорились.

Зачем привлекать внимание?

Почему же правоохранители заподозрили в поджогах самого Жигалкина и других казаков? Тут надо отметить, что у них выгорело всего-навсего по два квадратных метра, тогда как у не-казака Чекмаря сгорела большая площадь зерновых.

Версия же о том, что другие фермеры хотели пожарами привлечь к себе внимание, наверное, основана на фактах злоупотребления казаков своим особым положением. И речь не только об убийстве коровы.

В районе сейчас расследуется уголовное дело, связанное с хищением урожая пшеницы при участии реестрового Степновского станичного казачьего общества. Установлено, что кошевой атаман Евгений Логвинов под силовым прикрытием своих братов-казаков два года подряд косил поля бывших членов общества Владимира Шалая и Валерия Чикалова. Последним пришлось долго доказывать в судах, что именно они сеяли эти участки и арендовали их у Степновского казачьего общества.

Следственные органы в этом разбираться не желали, пока конфликт не начали освещать в прессе. Только после этого на Логвинова было заведено уголовное дело, и он, по информации корреспондента КАВПОЛИТа, дал признательные показания. Правда, когда интерес журналистов затух, активность следователей сошла на нет.

Между тем такие методы обогащения, как захват чужого урожая, по словам Валерия Чикалова, постоянно используются реестровыми казаками в Степновском районе. 

В 2014 году подобным образом был скошен урожай фермера из села Ольгино Сергея Дьяченко. Он помогал обрабатывать поле, арендованное у администрации бюджетной организацией «Районное управление обводнительно-оросительных систем». Урожай с этой земли компенсировал маленькие зарплаты двадцати с лишним работников. Однако само предприятие к концу 2013 года оказалось не в силах обрабатывать поле и заключило договор субаренды с Сергеем Дьячеко, земля которого вплотную прилегала к участку оросительной организации.

Сергей Дьяченко обратился в суд.

– Суд признал, что директор предприятия не имел права заключать со мной договор субаренды, хотя он обладал доверенностью подавать и получать документы в регистрационной палате, – отмечает фермер. – Ему назначили штраф в 30 тысяч рублей, с работы турнули. И мне в Ставропольском арбитражном суде, куда я обратился за возмещением затрат на посевную, присудили требовать с этого директора. Надо мной просто посмеялись. Я подал апелляцию в Ессентуки. В августе будет заседание.

Жигалкины в этом захвате урожая лично не участвовали, но именно к Виктору Жигалкину отец Сергея Дьяченко ездил и просил решить дело по справедливости.

– Наш глава района без году неделя как вступил в должность, и в тот момент он не руководил. Руководили Жигалкин и Уваров. Мой отец просил разрулить ситуацию, чтобы мы могли раздать зерно владельцам паев, возместить затраты. Но старый Жигалкин так сказал отцу: – У кого на руках будет документ, тот и будет косить», – рассказывает Дьяченко.