На прошлой неделе в «Кубанском казачьем вестнике» — главном печатном издании Кубанского войска – вышла резонансная статья, резанувшая по многим преданным казакам. «Оппозициям» – нет!» — размашистый заголовок занял чуть ли не полстраницы. В статье говорилось об отчетном сборе Армавирского районного казачьего общества, на котором первый заместитель атамана войска Николай Перваков, несмотря на протест хуторских атаманов и рядовых казаков, поддержал атамана Армавира Анатолия Агапова.

На сборе Перваков вовсю распекал заместителя атамана Лабинского отдела Сергея Лукаша, публично допустив уничижительный тон в отношении отдельского атамана и его заместителя.

Официальные СМИ Краснодарского края не предоставили слова другой стороне, отделавшись комсомольской агиткой « «Оппозициям» — нет!». Поэтому заместитель атамана Лабинского отдела Кубанского казачьего войска, директор краевого общественного фонда культуры кубанского казачества «Линеец», доктор педагогических наук Сергей Лукаш обратился в «Кавказскую политику» с предложением опубликовать статью. В ней речь пойдет о то, что сегодня происходит в Кубанском казачьем войске, почему казачья интеллигенция не вписывается в жесткие рамки «стой-иди» и каким должно быть преподавание казачества в школах.

Итак, слово непосредственному участнику событий, стоящему у истоков возрождения казачества с конца 1980-х годов Сергею Лукашу.

Свой путь казачества

На днях позвонил знакомый казак. В голосе шутливо – вопрошающие интонации: «Николаевич, так ты теперь у нас, оказывается, главный оппозиционер? Почитай в субботнем «Казачьем вестнике» огромные буквы на первой полосе…». Быстро разыскал газету, действительно даже не заголовок, а плакат какой-то ««Оппозициям» — нет!». Пахнуло чем-то из прошлого, из советского агитпропа середины 30- х годов: «Бдительность — наше оружие!», «Не болтай!», «Враг коварен – будь на чеку!», «Они не пройдут!».

Поскольку, по мнению автора статьи, я являюсь одним из активных фигурантов такой «оппозиции», с полным правом на ответ, выскажу принципиальное мнение по сути поднятых в статье вопросов. Видимо, я несколько отстал от понимания современных тенденций в реестровом казачестве. Реалии же эти таковы, что сегодня ярлык оппозиционера наклеивается в Кубанском войске уже по факту неугодного выступления.

Вначале определимся с терминами. В силу нарастающих в обществе противоречий, слово «оппозиция» ныне приобрело пугающий для обывателя смысл, став чуть ли не синонимом экстремизма (болотная оппозиция, сирийская оппозиция). Им стало удобно пользоваться как страшилкой для навешивания ярлыков, разделения на «своих» и «чужих», для манипулирования общественным мнением.

Явлению, отражающему данное понятие, заранее отказывается в праве на конструктив. Между тем, любой школьник, прошедший курс обществознания, скажет, что нет общественного развития без альтернатив. Примером этому служит еще относительно недавняя история нашей Родины, когда неспособность коммунистических вождей принять иные формы социального и экономического развития привела Советский Союз «к крупнейшей геополитической катастрофе XX века», как сказал Владимир Путин.

Если говорить о казачестве, то это пассионарное сообщество всегда несло и сегодня несет колоссальный энергетический заряд развития, который не может по определению уместиться в единственное заданное сверху направление и всегда реализуется в каких-то альтернативах (например, городовое и вольное казачество в прошлом, реестровое и общественное казачество сегодня, культурные казачьи организации). Казачество на протяжении всей российской истории, как ни парадоксально это звучит, реализовывало свой (не крепостнический, не самодержавный) проект развития общества, выраженный в идее народовластия, высокостатусного развития личности, в свободном труде на своей земле.

После революций 1917 года казачество предложило российскому обществу альтернативный большевистскому проект социального устройства, который нашел реальное воплощение в принципах государственного устройства демократических республик на Дону и Кубани.

Возрождение казачества с конца 1980-х также связано с оппозиционностью, сначала к существующей коммунистической власти, затем с еще более жестким противостоянием к власти либералов, реализующих политику грабительского капитализма…

Но что произошло? Заявившее о себе как реальной силе казачество поставило вопрос перед властью: а что с ним, собственно, делать? Оставлять в той независимости, которая была – рискованно, потому что эта могучая сила была неподконтрольной чиновникам. Решили пойти другим путем – приспособить казачество под власть, в ряде войск по всей стране прошла волна замены атаманов, которые отражали бы эту новую линию.

Милитаристский крен

Сегодня тот период казачьей истории, когда власть и казачество не противостоят друг другу. Кубанское казачье войско напряженно решает социально значимую задачу охраны общественного порядка. Но за, безусловно, важным государственным делом на второй и третий план отходят вопросы собственно казачьего возрождения: культура, образование, развитие гражданских институтов войска. И я считаю это принципиально не верным. Многих казаков, в том числе и стоявшего у истоков возрождения кубанского казачества бывшего атамана Владимира Громова, беспокоит явно ощутимый в последние годы крен на милитаризацию казачества.

Кубанское войско всегда было, прежде всего, гражданско-культурным сообществом и уже затем военной организацией. Сегодня же даже в образовании акцент делается на казачьи кадетские корпуса. После них более половины ребят продолжают получение военного образования. Поступив в военное училище, о казачестве они, как правило, забывают. Среди тех, кто остается «на гражданке» еще меньше юношей, которые связывают судьбу с казачьим движением. Такие примеры – редчайшие случаи. А все потому, что в погоне за «военизацией» казачества забываются вопросы о соотнесении молодым человеком себя с многовековой культурой и традицией войска. В этом плане значительно продуктивней развивать казачьи профессиональные училища, в которых акцент делается на трудовое профессиональное образование. Однако, в отличие от кадетских корпусов, количество которых растет, новые казачьи профессиональные училища не открываются.

Молодежь из казачьих классов не идет в казаки

То же и со школьными казачьими классами. Есть примеры прекрасной работы педагогов (например, в станице Вознесенской), но отдельные учителя-энтузиасты составляют каплю в море общего числа преподавателей, получивших казачьи классы в качестве «разнарядки». Дали сверху команду открыть казачий класс – взяли под козырек, а кто и как будет в нем преподавать это огромнейшая проблема.

Предостерегу тех, кто пытается решать сложные вопросы воспитания казачьей смены простыми способами. Сегодня ясно, что одеть детей в казачью форму или направить в класс куратора от казаков – это, в лучшем случае, сделать первый шаг. Чтобы осилить всю дорогу, не обойтись без достижений педагогической науки, четкого понимания методологии, целей, содержания воспитательного процесса, без подготовки нового учителя. В противном случае мы будем получать (и уже получаем) эффект наоборот, когда после окончания кадетских корпусов и казачьих классов молодежь голосует ногами в сторону от казачьих обществ.

В 2010 году мною впервые в нашей стране защищена докторская диссертация по педагогике казачества. По итогам диссертационного исследования в 2012 году издана книга «Казачество Юга России: от традиций к инновациям», в которой решаются важнейшие вопросы теории и практики казачьего образования. Монография стала победителем всероссийского конкурса на лучшую научную книгу, краевого конкурса на лучшую научную работу преподавателей… На этом фоне удивила реакция руководства войска, которое на мои неоднократные предложения организовать целенаправленное распространение части тиража среди учителей казачьих классов, проведение семинаров, ответило молчанием.

А ведь именно в школе юные кубанцы могут хоть немного узнать о казачьих корнях, приобщиться к казачьей культуре. Сегодня почти не встретишь бабушек или дедушек, занимающихся рукоделием, традиционными промыслами, рассказывающих внукам о доблестных и прославленных предках. Этот культурный вакуум может заполнить только школа и помочь ей в этом — задача всей кубанской интеллигенции.

Интеллигенция в войске не востребована

Для этих целей при атамане Кубанского войска и создавался в 2008 году общественный совет, призванный вырабатывать вместе с руководством казачества стратегию развития. В него вышло немало кубанских научно-творческих работников, в том числе художественный руководитель Кубанского казачьего хора Виктор Захарченко, наш прижизненный классик Виктор Лихоносов, историк кубанского казачества Валерий Ратушняк. Плодотворно прошло несколько заседаний совета, вот уже несколько лет он по каким-то причинам не собирается. А жаль. Я, как член совета, мог бы, например, внести лепту в решение сложнейших проблем, связанных с казачьим образованием.

Складывается стойкое впечатление, что опыт и знания казачьей интеллигенции сегодня не востребованы в войске. Видимо потому, что с ней нужно вести диалог, она не понимает команды «стой-иди», может аргументировано доказать свою правоту.

Допускаю, что перекосы в развитии войска связаны с нехваткой правоохранительных сил в преддверии сочинской Олимпиады. Краевая власть ставит жесткие задачи по участию казаков в обеспечении общественного порядка, борьбы с незаконной миграцией и наркотиками. Такой крен, вызванный интересами государства, полагаю, год-два можно потерпеть. Но, складывается мнение, что подобное направление – не временная мера, а стратегия нынешнего реестрового казачества.

Если вопросам культуры, образования, развития гражданских институтов войска, поддержки казачьей интеллигенции не будет уделяться первостепенное внимание, если все останется как прежде, мы рискуем столкнуться с серьезными проблемами, которые локально кристаллизуются уже сегодня.

Например, лет семь назад мы практически и не слышали о нереестровом или общественном казачестве. Сегодня Всекубанское войско – альтернатива Кубанскому – создает на местах параллельные структуры, привлекает все больше и больше казаков. Конечно, к общественному казачеству немало вопросов, но факт остается фактом. Очень не хотелось, чтобы болеющие за возрождение казачества люди уходили из Кубанского войска, самоорганизуясь в культурные казачьи сообщества (например, «Казарла»), переходя к общественникам.

Казачество XXI века – живой пассионарный организм, который стремится по законам синергетики к гармонии, поэтому пренебрежение развитием гражданских институтов может привести к тому, что войско рассыплется. Потому что не будет цементирующей основы в виде культуры, эффективного образования, казачьей интеллигенции, а не агитпроповских кричалок, занимающих главенствующее положение сегодня.

Кубанское казачье войско всегда было, прежде всего, сложнейшим гражданским организмом, в котором расцветала уникальная кубанская культура, сотканная из малороссийской (черноморцы) и великорусской (линейцы) традиции. Попытки заменить гражданские институты войска воинскими уставами, внедрить беспрекословное послушание, «жесткий контроль» ни к чему путному, как уже не раз доказывала история, не приведут… Казака нельзя воспитать по принципу «стой здесь — иди сюда», иначе это уже будет не казак!