ничего личного

История нас учит: после многочисленных жалоб на притеснения со стороны старшинской партии и атамана Петра Тамбовцева, в Яицкий городок с командой драгун прибыл генерал фон Траубенберг. Старшинская партия включала в себя Войскового Атамана Петра Тамбовцева, старшин Мартемьяна Михайловича Бородина и Ивана Кирилловича Акутина (депутата екатерининской комиссии). 9 января ст. ст. 1772 г. в Яицкий городок вернулся лидер оппозиции Тамбовцеву сотник Иван Кирпичников с группой своих сторонников. Кирпичников ездил в Петербург и подавал челобитную жалобу на Тамбовцева. Попытка найти заступничество у государыни окончилась провалом. Императрица Екатерина Вторая в своем указе потребовала в наказание за дерзость яицким казакам направить без очереди три раза по 1965 казаков в отдаленные команды, а главных «возмутителей» Кирпичникова и еще 42 человека – схватить, бить кнутом, и «обрезав бороды» направить в солдаты в армию. В Петербурге удалось схватить 6 казаков, остальные во главе с Кирпичниковым скрылись и, в тайне прибыли на Яик. Чтобы драгуны и старшинские сторонники их не арестовали, у ворот крепостной стены Яицка их встретили более 500 казаков. Под предлогом врачебного осмотра Траубенберг послал к месту встречи команду солдат для ареста «под видом карантина» всех прибывших, но собравшиеся казаки этого не допустили. 10 января ст. ст. Траубенберг отправил к Кирпичникову старшину И.Акутина с несколькими казаками для того, чтобы узнать - с чем тот вернулся из столицы. Дом Кирпичникова охранялся его сторонниками. Разговор произошел на крыльце. Акутин стал уговаривать Кирпичникова подействовать на своих сторонников и провести совместно Круг. Кирпичников отказался: «Чего я им буду приказывать, я не атаман!». Акутин: «Тебя Войско слушает и более, чем атамана». Кирпичников дальше говорить отказался и заявил: «Я иду в баню и в ваши дела не мешаюсь!» Когда Кирпичников зашел в дом, Акутин стал ломиться в дверь. По казачьим неписанным законам это было серьезное оскорбление. Взбешенный Кирпичников выскочил с обнаженной саблей, столкнул Акутина с крыльца и закричал – «Иди прочь, покуда жив…» Затем он приказал своим сторонникам прогнать Акутина и его спутников со двора. Тогда Траубенберг послал снова Акутина, Бородина и Войскового дьяка Суетина с 30 казаками арестовать Кирпичникова. Но предусмотрительного Кирпичникова дома уже не было и они схватили попавшихся им под руку сторонника «непослушных» Ивана Фофанова и еще 2-х казаков. Тем самым Траубенберг сам спровоцировал переход конфликта к насилию. В отместку сторонники Кирпичникова в городе схватили несколько казаков старшинской партии. Особенную ненависть вызывали бывшие сторонники «непослушных», которые оказались на стороне Траубенберга – сотник Копняев и казак Копеечкин. Их доставили к дому отставного казака М.Толкачева на Кабанкиной улице и «бивши смертельно поленьями.. бросили в студеный погреб.» Сам Бородин едва отбился саблей от нападавших. Обе стороны выставили в городе свои пикеты. Во дворе Толкачева собрался Круг «непослушных». Нам сегодня трудно реконструировать программу сторонников Кирпичникова. По свидетельству очевидцев, Кирпичников выступил перед собравшимися и предложил бороться до конца за то, чтобы «себе делать управу», то есть за самоуправление Яицкого Войска. Он предложил обратиться к Траубенбергу с предложением сместить Войскового Атамана. В это время Траубенбег с драгунами и около 200 вооруженных «послушных» казаков готовились к обороне. Они собрались вокруг находившихся рядом со Старым собором мощного каменного дома сотника Семена Тамбовцева, домов войсковой канцелярии и порохового погреба. В домах вокруг Старого собора засели стрелки. Здесь же на площади были поставлены 30 орудий таким образом, чтобы, стреляя вдоль главной улицы и примыкающих к ней, можно было бы отбивать возможные атаки. Траубенберг сначала решил самому первым захватить центр «несогласных» - дом Толкачева (он располагался где-то предположительно в северо-западной части Яицка, недалеко от Петропавловской церкви). Но нехватка сил остудила наступательные планы генерала. До вечера 10 января ст. ст. стороны выжидали, следя друг за другом. На следующий день 11 января ст. ст. Траубенберг начал переговоры с «непослушными». Те отказались что-либо делать до тех пор, пока из под ареста Траубенберг не выпустит задержанных. Переговоры закончились безрезультатно. 12 января ст ст. у дома Толкачева был созван Круг. Сотники Кирпичников и Перфильев предложили еще раз обратиться к Траубенбергу с просьбой сместить старшин. Они предложили на следующее утро пойти к Траубенбергу мирной процессией, со священниками и иконами, с женами и детьми, чтобы убедить генерала в отсутствии у яицких казаков желания воевать и попросить его поверить Войску. На Круге мнения разделились. Часть казаков заявила, что подобное шествие бессмысленно и приведет к кровопролитию. На Круге дали слово и представителям Траубенберга, призывавшим покориться и разойтись. Тем не менее большинство приняло решение идти. Морозным утром 13 января ст. ст. у дома Толкачева собралась масса казаков с семьями (очевидцы называют число от 3 до 5 тыс.). Отсюда казаки отправились в Петропавловскую церковь, где был отслужен молебен. Затем с образами и пением молитв процессия медленно двинулась по главной улице Яицка на юг, к Старому собору и Войсковой канцелярии. Для защиты от возможных эксцессов небольшая часть казаков, вероятно голосовавших против шествия, с оружием и дрекольем пошла по параллельной, проходившей ближе к Чагану улице. Сам факт того, что многие казаки взяли не ружья, а дубины, говорит о том, что казаки серьезную вооруженную атаку осуществлять не планировали. Пройдя часть пути по Большой улице к Старому собору, манифестанты еще раз направили к капитану Дурново своих представителей – казака Шигаева и священника Васильева. Они передали просьбу к Траубенбергу – уехать с солдатами из Яицка по мирному. Переговоры опять закончились ничем. Капитан Дурново обещал (естественно выигрывая время для подхода новых воинских команд), что войска и Траубенберг скоро уедут из Яицка. Но пообещать это публично всем собравшимся казакам отказался. Перед площадью Старого собора были поставлены пушки яицкой артиллерии. Пальники были зажжены, канониры стояли у заряженных орудий. За пушками выстроились с ружьями наизготовку команда (рота драгун) и около 200 вооруженных сторонников атамана. Тогда процессия с пением молитв снова медленно двинулась вперед. Впереди несли большую и почитаемую икону Богородицы. Как только процессия подошла ближе, орудия дали залп картечью в упор. Затем дали залп из мушкетов драгуны. Сразу же погибло более 100 человек – мужчин, женщин, детей. Раненых было существенно больше. Часть процессии стала разбегаться и прятаться в домах по сторонам улицы, другие помчались к себе домой за оружием, третьи даже безоружные остались на месте. С боковой улицы появился отряд около 500 вооруженных казаков. Он быстро рассыпался по казачьим домам и открыл ответный меткий огонь из-за укрытий и с крыш. Стрельба велась по артиллеристам и вскоре их большинство либо перебили, либо разогнали. Затем казаки, как вооруженные, так и безоружные, смело атаковали позицию артиллерии. Сначала они захватили 1 пушку, а вскоре – все остальные. Позиция была прорвана. Драгуны за пушками дрогнули и панически побежали. За ними побежали и казаки «старшинской партии». Очевидцы рассказывали, что казаки развернули захваченные пушки и дали несколько выстрелов. При этом вероятно из-за слишком больших положенных зарядов или по другой причине, 2 пушки разорвались. Безоружные казаки схватили брошенные драгунами ружья. Генерал Траубенберг с офицерами и атаман Тамбовцев со своими сторонниками пытались укрыться в каменном доме С.Тамбовцева. Но казаки и «несколько баб и девок с дреколием» догнали их. Траубенберг попытался спрятаться под крыльцо, его достали, зарубили саблями и бросили на мусорную кучу. Были убиты атаман Тамбовцев, старшины Митрясов, Колпаков, Тамбовцев, капитан Долгополов, поручик Ащеулов, 6 солдат. Ранены и попали в плен капитан Дурново, поручик Скипин, старшина Суетин, 25 драгун. Остальные драгуны попали в плен невредимыми. Из 200 послушных казаков убито 40 человек, ранено 20. Потери «непослушных» казаков неизвестны.

Я привёл в качестве исторической паралели ...

Я свои выкладки не уберу

Эта компиляция Ваня

Так, воспользуйтесь своим правом

Как правильнее, братан?

Братаном на Руси младшие братья называют старшего, а Иван тебя моложе.