|
Колыбеля
|
|
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 21.02.2017, 17:46 | Сообщение # 1 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| Как казаки своих детей воспитывали
У каждого новорожденного казака или казачки, помимо кровных отца да матери, были крёстный отец и крёстная мать. О выборе крёстных кровные родители заботились заранее. Это не должны были быть родственники (как принято сейчас).
Крёстного подбирал отец – это должен быть человек надёжный (кунак, односум, побратим и т.п.), у которого было чему поучиться. Это он в первую очередь формировал дух казака. И немаловажный фактор и крёстный отец и крёстная мать должны быть способны участвовать в воспитании ребёнка – жить недалеко от крестника (крестницы).
Крёстную подыскивала кровная мать из числа своих подруг (желательно хотя бы немного старше её возраста).
Если в семье родился казак, то основная нагрузка ложилась на крёстного – он делал из казака воина. Главная же задача крёстной матери в этом случае состояла в том, чтобы сформировать в казаке отношение к девушке-казачке, как к жене, матери и хозяйке.
Если же родилась казачка, то основную роль выполняла крёстная. Она формировала из девочки женщину-казачку, как умеющую ждать жену, терпеливую мать и добрую хозяйку. Крёстный в данном случае формировал в казачке отношение к казаку, как к воину-защитнику, как к мужу, отцу и главе семьи.
После рождения ребёнка особо не торопились распеленовывать. Побыстрее научить его двигать ручками и ножками – была не самоцель. Ребёнок должен сначала увидеть и осознать неизвестный ему предмет, а уж потом потрогать, «взять на зубок».
В дальнейшем процесс «увидел-осознал-сделал» ускорялся. Именно так поступает казак в критической ситуации. И нет паники и ненужных движений, потому что сначала оценил, а потом сделал.
После крестин казачонку клали шашку (кинжал) либо пулю (раньше стрелу), что называется «на зубок». И наблюдали за его реакцией: если начнёт с ней играть – добрый будет казак, если же расплачется – есть над чем задуматься.
Далее, мальца всегда старались окружать именно теми вещами, которые являлись непременными атрибутами жизни казаков.
Вообще, подобные «гадания» проводились на протяжении всего времени обучения-воспитания казака. Сейчас это назвали бы «тестами». Поэтому у казаков было принято так: сначала казачонка ставили в определённые условия, далее, смотрели на его реакцию, выявляли недостатки и достоинства, и уже потом начинали его корректировать и вырабатывать необходимые навыки и качества.
При подобном подходе нарабатывалась и скорость мышления, и адекватная реакция на внезапно изменившуюся обстановку и появление чего-то нового. Всё это постоянно ускорялось во времени.
А таких «тестов-гаданий» было очень много. Были общепринятые, и были родовые. В каждом роду свои.
Когда казачонку исполнялся год, его вели к первому причастию. В год у казачонка многое было впервые. Впервые его одного сажали на коня, надевали на него отцовскую шашку, отец брал коня по уздцы и проводил его по двору.
И ещё один обряд совершался в год от рождения. Собирались все мужчины рода и вели мальца на священное место своей станицы (или хутора). У донцов оно называлось «урочищем», у черноморцев «кругликом». Там совершались действия, позволяющие передать на духовном уровне силу и знания рода новому поколению.
Первые шаги в обучении и воспитании делались в семье. Вся система, если её можно так назвать, строилась именно на родовых и товарищеских принципах существования.
Весь процесс развития казака строился по спирали. Каждый виток в ней – это замкнутый цикл, и занимал он определённый возрастной период.
Следующий круг начинался с того же, но на новом качественном уровне.
Каждый из этих уровней включал в себя физическое, интеллектуальное и нравственное (духовное) развитие.
В зависимости от возраста одна из этих категорий была главенствующей, а остальные, как бы сопутствующие.
Физическое развитие было основным в возрасте от 8 лет (в некоторых семьях от 7 лет) и до 12 лет.
(Современным детям наверное стоит пару-тройку лет накинуть. Сравните: 200 лет назад казак начинал боевые походы с 16 лет, а сейчас юноши-мужчины и к 20 годам не все готовы к испытаниям).
До 7-8 лет казачонок жил на женской половине куреня.
В этот момент воспитание шло и от женской части семьи и от мужской. В основном в его основе лежала наглядность. И главное здесь – личный пример старших и погружение мальца в соответствующую среду.
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 21.02.2017, 17:50 | Сообщение # 2 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| А что в себя включала именно казачья среда обитания для казачонка? На стене в курене шашка отцовская (или дедовская). Нагайки у двери и в руках казаков. Лампасы, папахи, фуражки на близких мальцу людях. Кресты и медали на груди деда, отца, дядьки или крёстного. Кони. Кони везде, у себя на базу, на улице, у соседей, в степи за станицей…
И, естественно, вопросы: что это и зачем это (ведь малец изучает мир сразу с казачьего окружения, а не как сейчас с «диснеевского»).
И ответы старших на них: лампас – это символ казака, шашка это наше казачье оружие и символ казачьей воли, конь – это друг и товарищ казака, кресты и медали – это отличие за участие и подвиги в военных компаниях.
Также, воспитывали казачат сказками и песнями, пословицами и поговорками из уст старших.
Всё это перед глазами мальца-казачонка. Всё это формирует в нём причастность именно к этой группе людей. К СВОИМ.
В этот период мужчины следили за тем, как формируется казачонок. Женщинам всё меньше позволяли сюсюкаться с ним: «Не портьте, бабы, казака!» Если где-то ушибся и заплакал, то поучали: «Не плач, ты же казак, а казак не плачет!»
И тогда в казачонке постепенно складывалось убеждение, что то, о чём поют и что говорят старшие, то они и делают, такие же поступки и совершают. И это всё настоящее. И так же будет поступать он сам.
Видимо существует определённый образ Казака, идеального Казака, на основе которого сложилась вся казачья культура бытия, ну и конечно воспитания.
У запорожских-черноморских казаков это похоже Казак Мамай. У донских казаков имени либо вовсе не было, либо оно не сохранилось. Но образ существует.
Если попробовать сравнить образы Первого Запорожца и Первого Донца, то большой разницы мы не увидим. Отличия прослеживаются лишь в том, что у Запорожца большая тяга к Воли (свободе) и больше в нём печали. (Печаль понятна – разгон Сечи, многие переселения с родной земли…). Да, ещё одно отличие есть. У Запорожца большая тяга к товарищескому способу проживания. У Донца – к семейно-родовому.
Ну и, ко всему прочему, игру на улице со сверстниками. Игры были устоявшиеся веками, и естественно направленные на развитие казачат. Практически все они проходили под присмотром станичных (хуторских) стариков, которые строго следили за поведением каждого из казачат. И в том случае, если кто-то вёл себя недостойно, старики вдохновенно наставляли и поправляли нерадивого.
С 8 лет казачонка переселяли в мужскую половину куреня. В это время снова проводился обряд в урочище. С этого же времени казачонок учился владеть нагайкой.
Вообще, нагайка предмет очень символичный для казаков и очень древний. С ней связана и легенда о Егории Храбром, и ещё более древние легенды о змееборцах. Кстати, казаки раньше никогда не выясняли отношения между собой кулаками. Говорят, боялись поубивать друг друга. А вот нагайками частенько охаживали друг друга в пылу спора.
С этого же времени казачонка начинали приглашать на «беседы».
Основным моментом в воспитании казака в данный период являлось следующее: научить его справляться с собственным страхом в любых его проявлениях. И, наблюдая реакцию казачонка, старшие говорили: «Не бойся, казак ничего не боится!», «Терпи, казак, атаманом будешь!»
Существовало множество игр-упражнений для развития казачат. Упражнения естественно не в том виде, в каком мы их понимаем. Это скорее упражнения-тесты. Они выявляли наличие того или иного качества либо навыка у казачат. И казачата делали эти тесты-игры, соревнуясь между собой (играя). И в эти игры казаки играли чуть ли не всю свою жизнь.
В 12 лет процесс физического обучения в основном завершался. Именно обучения, но не развития. С 12 лет казачонка приучали к боевому оружию – шашке (кинжалу).
Про Спас (казачью систему выживания) скажем словами одного из казаков.
Казаки народ родовой с твёрдыми правилами поведения, как в семье, так и в обществе.
Начало вхождения ребёнка-казака в Спас начиналось с его крещения. В этот момент у него появлялись его духовные родители – крестный и крестная!
По мере возрастания задачи Спаса усложнялись, но основным направлением воспитания
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 21.02.2017, 17:51 | Сообщение # 3 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| молодого казака или казачки было не физическим, а духовным. Только через понятие духовности молодые казаки снова и снова возвращались к физическому развитию. Без молитвы и понятий Бога жизнь казаков как раньше, так и сейчас не ставилась.
В самом Спасе приёмов как таковых нет, нет и весовых категорий.
Пословица – «Казак не тот, кто победил, а тот, кто вывернулся – спасся!»
- Именно Спасся!..
То есть «Спас».
В Спасе, когда человек уже готов к первому уровню есть только два принципиальных действия соединяющиеся в одно:
1) очень быстрое мышление на принятие единственно-правильного решения;
2) очень быстрое действие на выполнение единственно-правильного решения, для противника порой даже не заметного.
При достижении второго и третьего уровней Спаса у молодого казака развивают интуицию. Это шестое чувство воина есть практически самое главное. Оно помогает казаку-человеку как в мирской битве, так и в духовной. Он всегда отличает подлеца от честного человека. Настоящая схватка всегда скоротечна, но подготовка к ней долгая. Подготовленный человек выигрывает её ещё до схватки!..
Первое, что необходимо в воспитании неказачьего молодого поколения, это воспитание умения управления собственным страхом. Человек изжить страх не может, так как он необходим для сохранения его жизни. Но управлять страхом можно.
При этом отсутствует какая-либо психомобилизация.
Основной критерий человека, занимающегося Спасом, это нравственность. Вначале это не ощущается, но с увеличением скорости мышления данный критерий непросто ощущается. Он начинает присутствовать сначала на каждой тренировке, а затем и в самой жизни человека. Человек начинает понимать, что он ведомое существо в данной системе мироздания. Что без диалога с Богом в другие уровни Спаса он не сможет войти, если его моральный образ низок. Тот, кто пытается применить тут хитрость быстро убеждается в этих предупреждениях. Эти люди начинают приобретать сначала небольшие, а затем всё серьёзнее травмы. Вплоть до разрыва мышц.
Одни, поняв происходящее, начинают другую жизнь, где Спас становится одним из показателей правильности поведения. Другие же просто прекращают заниматься Спасом. Им становится понятно – на чьей они стороне.
О роли отца и роли крёстного в воспитании.
С 8 лет главная роль принадлежала крёстному. Именно он по большому счёту обучал мальца казачьей науке. Но кровный отец был как бы руководителем этого процесса. Крёстный и кровный отцы как бы дополняли друг друга. Родной отец мог быть излишне мягок в отношении своего сына. Крёстный же мог быть излишне суров. Поэтому родной отец останавливал крёстного, когда дело могло принять опасный оборот, а крёстный не давал отцу жалеть сына.
Пример процесса обучения видения летящей пули:
- проводится на изгибе реки, стрелок (крёстный) находится в 80-100 шагах от казака с сыном,
- в 10-15 шагах от наблюдающих за выстрелом находится мишень,
- по сигналу отца крёстный производит выстрел в мишень, казачонок должен заметить пролетающую пулю.
С 12 до 16 лет – ещё один цикл в воспитании казака. И опять же он начинался и заканчивался обрядами в урочище.
С 12 лет казачонка начинали водить на круг (сход) и другие общественно значимые мероприятия. Его основная задача – смотреть и запоминать.
И в 16 лет по готовности казака его ждало более серьёзное испытание – в основном это была охота на хищника (волка, кабана и пр.).
И вот после такого воспитания и обучения получался «матёрый казачина». Правда есть одно уточнение: «матёрый» казак появлялся в третьем поколении. Естественно, если первое и второе поколения были тщательно подготовлены и выжили в битвах и сражениях.
А что мог из себя представлять такой казак, лучше описать художественно:
«…Из леса вышли в рассыпную австрийцы. Человек тридцать. Винтовки на перевес. Офицер с обнажённым палашом верхом на коне. На поляне по колено трава, начинающая желтеть от знойного августовского солнца. Австрийцы отошли от опушки леса шагов на пятьдесят.
Вдруг произошло непонятное. Из под коня вылетело что-то необычное чёрно-зелёного оттенка, вышибло офицера из седла, провернулось волчком над упавшим, поблёскивая то ли клыками, то ли зубами, и врезалось в гущу оцепеневших солдат. Разобрать что это было невозможно, потому что это нечто всё время двигалось и вертелось вьюном в невообразимых плоскостях.
Находящиеся с краю австрийцы начали приходить в себя и изготавливаться для стрельбы, забыв, что это не спасёт их товарищей, так как вертящаяся масса была в самом центре подразделения, оставляя за собой переломленные и окровавленные тела австрийских солдат.
Но вдруг с левого фланга метнулся ещё один неясный силуэт. Он пронёсся перед изготовившимися к стрельбе настолько быстро, что никто не смог уловить его очертания. Да и вообще не смог больше ничего увидеть в этой жизни, потому что силуэт двигался грохоча и огрызаясь огнём.
Больше всех повезло четверым солдатам. Они, толкаемые своим страхом вовремя уронили свои винтовки, и теперь наблюдали страшную картину: в центре лежали вповалку, как после смерча полтора десятка человек со страшными колото-резанными ранами; ещё человек семь бездыханно лежали со стороны леса с огнестрельными ранами; а по бокам уцелевшей четвёрки застыли двое – причина всего произошедшего. Одеты оба были в низкие чёрные бараньи шапки с защитным верхом, в гимнастёрки и шаровары того же цвета и невиданные солдатами ранее сапоги с шерстяной ступнёй и голенищем из тонкой кожи. В руках у одного было два длинных кинжала, у другого – два револьвера.
А лица этих неизвестных… Глаза – у обоих на выкате – не выражали ни злости, ни ненависти. Солдаты прочитали в них только одно – это пришла смерть, ведомая самим Всевышним.
После всего этого послушнее военнопленных, чем эти четверо не смог бы, наверное, никто найти на всём русско-германском фронте…»
Конечно, такое воспитание было не во всех казачьих семьях, и к 1914 году оставались очень немногие семьи, где всё это жило. Но, чем древнее был род, тем тщательнее и обширнее было воспитание. И сами казаки не всегда вдавались в суть этого процесса – как их самих учили, так и они учат. Предки завещали!
Как говорил один старик-казак «Казаков много не бывает, но мало не покажется!»
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 21.02.2017, 18:11 | Сообщение # 4 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| Здарова живётя, браты и сестры!
Предлагаю интересную и полезную книжку для ваших казачат:
СКАЧАТЬ КНИГУ
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Среда, 22.02.2017, 12:23 | Сообщение # 5 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| Здарова живётя, браты и сестры!
Предлагаю вашему вниманию аудио спектакль «Заветная сказка»
Сказка написана легким слогом, настоящим слогом русской сказки. По всем правилам сказочного жанра читателю ясно: сказка должна закончиться победою добра над злом, но сюжет закручен так лихо, что интерес к нему не ослабевает до самого конца. Герои сказки, живущие в стародавние времена на Руси в Святограде, сталкиваются со множеством жизненных невзгод, но именно выбор Любви, а не Власти и богатства, помогает им одержать победу.
Исполнители:
Василий Ливанов (Рассказчик), Алексей Петренко (Светозар), Лев Дуров (Прошка, Сосед, Дед), Юрий Назаров (князь Олег), Виктор Раков (князь Иван, Литовский князь, Знахарь, Сергий), Сергей Гармаш (Бывалый Воин), Алексей Горбунов (Ворон, Хан), Алексей Чадов (княжич Илья), Мария Миронова (Василиса), Пелагея (Маша).
Песни исполняют:
Николай Расторгуев, Пелагея, Алексей Чадов, Виктор Раков, Мария Миронова и группа «Встречный бой».
Композитор: Павел Усанов (группа «Любэ»).
Режиссер: Алексей Рымов.
СКАЧАТЬ АУДИО СПЕКТАКЛЬ
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 28.02.2017, 13:25 | Сообщение # 6 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| СКАЗКИ ДОНСКИХ КАЗАКОВ
Лобаста
Давным-давно жил казак. Звали его Дрон. Вот однажды поехал он на охоту. И случилось с ним такое, что с другими сроду не бывало. Едет он, едет по степи и чувствует: словно следит за ним кто-то. «Может, – думает, – лихой степняк хочет меня заполонить». Оглянется, нет никого. Что за напасть. Знать, чудится. Дальше едет. Далеко в степь забрался. Жара нестерпимая. Самое время на сайгаков охоту вести. Заприметил Дрон стадо. С коня слез и стал с подветренной стороны к сайгакам подбираться. Долго полз. Наконец добрался близехонько. Ружье на рогульку приспособил. «Счас, – думает, – свистну, стадо вскинется, а я одним выстрелом двух, а то и трех сайгаков положу». Только приладился. Как вдруг стадо с места снялось, только его и видели. Пальнул Дрон вслед и попал в белый свет, как в копеечку. «Что такое, – думает, – со мной еще такого не бывало. Может, кто другой стадо вспугнул». Встал. Огляделся. Никого. Ну, дела! До вечера за сайгаками по степи кружил, да все без толку. «Не проделки ли это Лобасты? – думает Дрон. – Если так, то сторожко надо себя держать». С Лобастой шутки плохи. Она первая в степи хозяйка, над зверем начальница. Если встретит ее охотник – быть беде: заведет в гиблое место или, того хуже, спящего волосом к былинке привяжет и примешь смерть мученическую.
Свечерело. Развел Дрон у карагача костер. Наладился кулеш варить. Глядь, вроде идет кто-то. Зверь не зверь. Человек не человек. Лобаста! Подходит ближе. Вроде как девица, только в шкуры звериные одетая.
– Ты кто? – спрашивает ее казак.
Молчит.
– Кто?
Опять молчит.
– Немая, што ли?
А она головой кивает. К костру присела. На варево казачка уставилась и молчит. Дрон котел ей подвинул. Ложку дал.
– Ешь!
Схватила ложку девица. Поела. Встала и ушла. «Чудеса господни, – думает Дрон. – Спать не буду. На рассвете надо с этого места уходить подобру-поздорову». Всю ночь не спал Дрон, под утро забылся. Глаза открыл. А перед ним девица вчерашняя стоит. И шепчет что-то беззвучно. Не по себе казаку стало. В пот ударило. Вскочил с полости. Как закричит:
– Ах ты, ведьма проклятая!
И плетью замахнулся. Да рука не опустилась. Может, и ведьма. Только красоты писаной. Стоит, смотрит, глаза не отводит. А глаза глубокие, большие. Замерло сердце у казака, голова закружилась. «Неужто, – думает, – я себя не переборю». Развернулся круто. И на коня. Отъехал недалеко. Оглянулся. А она следом идет. Он коня в шенкеля – и ходу. Потом думает: «Негоже казаку от девицы бегством спасаться». Придержал коня. Оглянулся. Она следом бежит. Руками машет. Повернул Дрон коня. Подъехал. Она стоит, смотрит, родимец ее возьми. Слезы ручьями текут. Сказать что-то хочет, да не может. И смотрит так, что на душе у Дрона затомилось. Глядит на нее казак. «Человек как человек. Только в шкуры одетая. Не бросать же ее одну. Возьму-ка я ее до людей». Потеребил казак усы и говорит:
– Согласная ты со мной ехать?
А она кивает головой. Смеется и плачет от радости.
Привез Дрон девицу в станицу. Вывел ее в круг.
– Вот, – говорит, – хочу на ней жениться.
Ну, а народ, что? Хочешь, так женись. На том и порешили. Старики их вокруг березы обвели. Вот и вся свадьба. Тогда так женили. Поженили их, значит. Живут. Хозяйка справная с той девицы вышла. Одно плохо – молчит и другой одежи, кроме своих шкур, не признает. Дрон уже и так, и сяк, и лаской, и грозил. Наряды ей персидские да турецкие предлагал, что в походах раздобыл. Только она ни в какую. Не снимает своих шкур, и все. Сядет и плачет. По станице разговоры пошли. Добро, мол, хоть с походу девку взял, а то так, нашел где-то приблудную. Неудобно казаку. Оправдывается. Не бросать же человека в степи. Слышит такие речи его жена. Голову клонит. Сказать что-то хочет, да не может. Совсем Дрону жизнь такая невмоготу. Перед людьми стыдно. А чего совестится, сам не знает. Однажды ночью дождался казак, когда его жена уснет. Встал тихонечко. Собрал шкуры звериные, что одеждой жене служили. Вышел во двор и шашкой посек в мелкие клочья. А у самого чувство такое, что по живому месту рубит. Ему б остановиться. Да разум обидой затуманен. С делом управился, Оглянулся. На приступках жена стоит и говорит. А голос такой тихий, грудной.
– Эх, Дрон, Дрон, погубил ты меня на веки вечные… Не дождался ты всего три дня и три ночи…
И как вздохнет тяжело. Слезы катятся. От горести и обиды.
– Не любил ты меня, Дрон, жалел только – вот твоя вина. Прости, – говорит, – и прощай, любимый, навсегда.
И пропала, будто не стояла рядом и не говорила с ним. Упал Дрон как стоял, по сухой земле елозит, кровавым ртом ее грызет. Боль-тоска под самое сердце вошла. «
Что наделал, сам себя под самый корень срубил. Эх ты, жизнь моя никудышная, жизнь загубленная…»
Изменился Дрон с тех пор, лицом посерел, телом опал. Ходит, смотрит, да ничего вокруг себя не видит, слушает, да ничего не слышит. Идет куда, потом забудет, станет, стоит, махнет рукой и обратно повернет. Много ли, мало ли времени прошло. Говорят ему товарищи: «Поедем на Черно море турку пошарпаем». Отнекивается Дрон. Чумно на его душе, не за турку у него забота. Надоумили его поехать к одному старику. Жил там такой неподалеку. Колдун не колдун. А так, человек неприветливый. Побаивались его люди, сторонились. Приехал Дрон к старику, ружье ему в грудь наставил и говорит:
– Если беде моей не поможешь, пристрелю, как собаку.
Старик на него как зыркнет. Дрон так и обомлел. На что уж казак не робкий был.
– Знаю, – говорит, – про твою беду. А как помочь – не ведаю.
Налил в чашку воды. Бросил туда кольцо. Пошептал что-то, руками поводил.
– Вот, посмотри на жену свою раскрасавицу.
Видит Дрон степь. Стадо сайгачье. А промеж сайгаков Лобаста прыгает. Роста махонького. Тело шерстью обросло. Нос клювом утиным торчит. Вместо ног копыта. «Вот страшилище-то», – не выдержал Дрон, глаза отвел. Как быть? Что делать? А старик и говорит:
– Я тебе в таком деле не советчик. Сам кашу заварил, сам и расхлебывай.
Стыдно стало Дрону. «Поеду, – думает, – счастья попытаю, может, разыщу жену свою, и совершится еще раз чудо».
Едет Дрон по степи, в голове грустные мысли держит. День едет, два, притомился, конь спотыкается. Сам едва в седле держится. Вдруг смотрит: темная туча с горизонта идет, по земле стелется. Кружил Дрон по степи, кружил. Нигде просвета не видать. «Все, – думает, – конец мне пришел. И что дома не сиделось». Только это подумал, исчез туман. Солнце светит. Небо голубое да степь ковыльная. Стоит перед ним Лобаста и говорит ему:
– На первый раз прощаю тебя. Возвращайся домой, Дрон.
От одного вида Лобасты дрогнуло сердце у казака. В душу сомнение забралось. Язык не повернулся что-то сказать в ответ. И поехал восвояси. В голове тяжело, на душе пусто. «Все равно, – думает, – мне не жизнь без нее, надо вертаться. Теперь не смалодушничаю».
И повернул коня назад.
День едет, два. Сомнения от себя гонит. Сушь стоит невыносимая. Ни ручеечка кругом, ни лужицы маленькой. В висках кровь стучит, язык распух. Как в бреду. Видится ему река широкая. Воды там, пей – не хочу. Упал Дрон с коня. Еле живой. «Не по мне, – думает, – это дело – с нечистой силой тягаться». Только подумал так, глядь, стоит перед ним Лобаста.
Смеется, да как-то невесело.
– Последний раз тебя прощаю, Дрон. На третий раз не жить тебе на этом свете.
Сказала и исчезла. А на том месте, где стояла она, родничок забил. Да такой веселый. Припал к нему Дрон. Напился. Отлежался. «Все, – думает, – не человек я после этого. Смерть свою и то принять не могу. Эх, Дрон, Дрон, грош тебе цена».
Поднялся и пошел Лобасту искать, душой крепкий и в себе уверенный. А ручеек тот разлился в речку. Вдруг накатила на него волна. Сбила с ног и потащила к морю-океану. Борется Дрон как может. Плывет. Да из сил быстро выбился. Чувствует, конец ему приходит. Собрался с духом и крикнул:
– Прощай, дорогая, навсегда! Только напоследки объявись. Не отступился я от тебя.
Очнулся Дрон. Что такое? Лежит он на своем дворе. В руках шашка. Рядом шкуры лежат посеченные. А на крыльце жена стоит. Раскрасавица. Слов нет, до чего пригожая. Разодетая так, что твоя княжна. В ноги ему кланяется и говорит:
– Спасибо тебе, Дрон, муж мой разлюбезный, спасла меня твоя любовь.
А Дрон понять ничего не может. Во сне то было с ним, что приключилось, иль наяву.
– Тебе спасибо, – говорит, – что любить меня научила.
И зажили они счастливо. Детишек у них много было. Какое счастье без детишек-то?
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 28.02.2017, 15:42 | Сообщение # 7 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| "ДИВНЫЙ КЛАД"
сборник сказок донских писателей
СКАЧАТЬ
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 28.02.2017, 16:01 | Сообщение # 8 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| 
СКАЧАТЬ КНИГУ
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 28.02.2017, 16:12 | Сообщение # 9 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| 
А.Скрипов "Поречни и жемчуг"
Сказка донских казаков о женской жадности и причине отсутствия нынче жемчужных залежей на берегах родной реки.
Красочные иллюстрации Андрея Андреевича Брея.
СКАЧАТЬ
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Среда, 01.03.2017, 10:35 | Сообщение # 10 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| 
СКАЧАТЬ КНИГУ
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Четверг, 02.03.2017, 16:27 | Сообщение # 11 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| Студия "Гора самоцветов" - Казачья сказка "Про Степана Кузнеца"
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 07.03.2017, 15:27 | Сообщение # 12 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| ЗАПОВЕДИ КАЗАКОВ
(в вольном изложении для казачат)
О казачестве всегда
Слава по Руси плыла.
На Дону и на Кубани
Казаки поныне славят
Свою волю, власть народа.
Соблюдают очень строго
Десять заповедей святых.
Изучи, дружочек, их.
Честь и имя казака
В жизни главные всегда.
С детства честью дорожи
И достоинство держи.
Коль не прав, так признавай,
Злобу в сердце не пускай.
Не завидуй и не льсти,
С высока всех не учи.
Над гордынею борись
Если надо, то смирись.
Стойким будь везде, всегда.
Пусть открытая душа
Добродушием слывет.
Так казак всегда живет!
Есть у каждого права -
"Нет ни князя, ни раба"
Все равны в своих правах,
Но ответственны в делах.
Все, что принято на Сборе
Почитай своим законом.
Каждый вправе выбирать,
За других голосовать.
Если этого заслужит,
Атаманом может стать.
Каждый вправе говорить.
Только если строй стоит,
Командир имеет право
Слова лишнего лишить.
По делам лишь одного
О казачестве всего
Судит весь честной народ.
Так что помни наперед:
Честен будь при казаках,
Чист в поступках и делах.
Не прельщат тебя корысть
И стяжательство. Борись
За других и за себя.
Не буянь и не ругайся,
Не кури и не болтайся,
Будь прилежным и опрятным
И спиртным не увлекайся.
Бедным всюду помогай,
Руку страждущим подай.
Будь примером всем всегда -
Вот в чем участь казака!
Стойким будь, служи народу,
Охраняя мир, природу.
За Россию, честь свою
Жизнь не грех отдать в бою!
Не для собственной корысти
Службу в жизни выбирай,
А служение Отчизне
За казачий долг считай.
Не твори себе кумира -
А борись за справедливость!
Веру в Бога почитай
И Россию защищай.
Слово дал его держи,
Казачьим словом дорожи!
Помни, слово казака
Было верное всегда.
Лучше мудро промолчать,
Чем впустую обещать.
Ну, а если говоришь
За собой всегда следишь.
Старость всюду почитай,
Стариков не обижай.
Мудрость старых казаков
Выше сотни гордецов.
Слово старших почитая
Мы ошибок избегаем.
Пожилого казака
Почитай как за Отца,
Престарелую казачкуСвоей Матерью считай.
Память предков сохраняй,
По обычаям решай.
Если в чем-то есть сомненья
По обычаям народа
Лучше в жизни поступай.
Веры предков придержись,
За обычай свой держись.
Если трудно погибай,
Но товарища спасай!
В службе, в доме, на работе,
На рыбалке, на охоте
Другу всюду помогай,
Если надо выручай!
Век служи и век трудись
Такова казачья жизнь!
Не гордись чужим добром,
А живи своим трудом.
Обеспечь свою семью,
Презирая лень свою.
Береги свою семью,
Почитай свою родню.
Святыня брака есть семья,
Нос совать суда нельзя.
Старших в доме почитай,
Младших ты не обижай.
Чти отца свою и мать,
И воспитывай ребят
В духе предков-стариков
И старейших казаков.
Защищай свою жену
Береги свою семью!
Надо казаком родиться,
Чтоб весь век судьбой гордиться!
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Вторник, 07.03.2017, 15:36 | Сообщение # 13 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| 
ДОНСКИЕ КАЗАЧАТА
Мы веселые ребята,
Мы ребята - казачата,
Любим вместе мы играть
И под музыку плясать.
Славу предков - казаков,
Знаменитых вожаков,
Умножать готовы мы,
Только надо подрасти.
Нет терпения ждать до дня,
Когда сядем на коня,
Чтобы с шашкой и в седле
Послужить родной земле.
Вот такие мы ребята,
Озорные казачата,
Внуки славных вожаков -
Знаменитых казаков!
|
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Четверг, 09.03.2017, 12:50 | Сообщение # 14 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| 
Репка
Случилось как-то казаку ехать селом. Подъезжает к барскому дому, а на крыльцо вышел барин. Увидал казака и орёт во всю глотку:
— Ты что за человек будешь, может быть, коновал, фельдшер, лекарь, а может быть, аптекарь? Казак помахивает плетью и на барина поглядывает.
— А что хочешь — я и коновал, и фельдшер, и лекарь, и сам себе аптекарь!
— Ну, если так, то вылечи мою собачку!
— Это можно.
Казак с коня слез, и барин повёл его в свои хоромы. Входят, а на ковре лежит пёс большущий и жирный. Хвостом по полу бьёт. Казак поглядел на него и спрашивает:
— А чем же он болен?
Барин и пошёл расписывать. Столько у своего пса насчитал болезней, что казаку их все и не запомнить. Главная же беда, что ничего даже с барином из одной тарелки жрать не хочет. Казак головой покачал, губами почмокал. Барин просит его:
— Сто рублей не пожалею, только вылечи.
Казак в уме прикинул — хорошо бы получить ему такие деньги. Подумал и говорит:
— Так и быть, вылечу твою собачку, но только с таким уговором, что бы я ни сказал, всё по-моему делать.
Барин перечить не смеет, на всё согласен. А казак тут же и лечить взялся. Первым делом распорядился среди двора приковать барского пса на цепь. Потом поставил караул. Никого, даже самого барина не велел к нему подпускать. День прошёл, другой, третий. Казак и завалящей корочки не даёт псу. Тот вой на всё село поднял. Барин к нему, а караул его и близко не подпускает. Ещё три дня прошло. Барский пёс так отощал, что уже и выть не может. Тут к барину пришёл казак, спрашивает:
— Скажи-ка мне, хозяин, какая хворь была у твоей собачки?
— Вкус она к хорошей пище потеряла.
— Значит, тогда я вылечил её. Пойдём, поглядишь сам.
Вышел во двор. Пёс сидит, шерсть на нём запрокинулась. Ребра хоть считай. Жалко стало барину свою собачку. Из кармана он белый платочек вынул, смахнул слезу. Казак на него поглядел, а потом на пса и говорит:
— Скажи, чтобы принесли репы!
Барин распорядился. Приволокли ему её целый мешок. Казак одну репу взял, псу бросил. Тот её поймал на лету и тут же сожрал. Казак локтем в бок толкает барина:
— Видишь, сырую репу жрёт, значит, я его вылечил.
Барин с казаком не стал спорить, побоялся, как бы он совсем не уморил его собачку. Отдал ему сто рублей. А казак тут же, не мешкая, быстренько собрался, сел на коня и хотел в путь тронуться, да вспомнил о барине и крикнул ему:
— Знаешь что, когда ты сам вкус к хорошей пище потеряешь, то покличь меня с тихого Дона, так уж и быть, я к тебе приеду. Постараюсь вылечить, и ты у меня будешь не хуже своей собачки жрать сырую репу.
Сообщение отредактировал Танюша_Алексеевна - Четверг, 09.03.2017, 13:02 |
| |
| |
| Танюша_Алексеевна | Дата: Четверг, 09.03.2017, 13:17 | Сообщение # 15 |
![]( "Танюша_Алексеевна")
Группа: Удаленные
| 
Как казак делил барского гуся
Жил богатый барин со своею барыней. Хотя он и глуп был, но жил себе припеваючи. Ни о чём не тужил, и ум ему был не нужен. Крепостные крестьяне на него работали, а он себе сидел и ничего не делал. Были у барина и дети, два сына и две дочки. Умом все они удались в родного батюшку.
Раз как-то в праздник барский повар зарезал гуся, зажарил и на стол подал. Барин вокруг него со всею семьёю расселся, глядит и не знает, как разделить его так, чтобы никому не обидно и не досадно было. Долго ломал голову барин, но ничего придумать не сумел. В окошко посмотрел, а по улице едет казак. Обрадовался и думает: «Уж, наверное, этот казак бывалый и смекалистый. Позову-ка я его, он мне и поможет гуся разделить». Позвали казака, барин ему говорит:
— Не знаешь ли ты, как нам разделить гуся, да так, чтобы никому обидно не было?
— Знаю, — отвечает казак.
— А раз знаешь, то засучивай рукава, да поживее берись за дело!
А казаку только того и надо было. Начал он делить гуся. Отрезал голову и подаёт барину.
— Ты хозяин в доме, значит, тебе голова полагается. Потом казак отрезал гузку и подаёт барыне.
— Ты — хозяйка-домоседка, тебе дома сидеть, а потому есть гузку. Поглядел казак на барских сыновей.
— А вам ножки. Вы в старости отцу будете помощниками, вам немало придется побегать и похлопотать, — и дал им ножки.
— А вам, дочки, крылышки. Подрастёте, выйдете замуж и улетите из родительского дома, — и дал им крылышки.
— Ну, — спрашивает казак барина, — хорошо ли разделил я гуся?
— Хорошо, — отвечает ему барин.
— А раз так, — казак тут ухмыльнулся, — значит, все остатки мои.
Забрал гуся и ушёл. Вдоволь поел казак гусятинки, а ещё больше посмеялся над глупым барином.
|
| |
| |
