3-й Войска Донского казачий имени Ермака Тимофеева полк, один из блестящих полков императорской армии, гордый своими боевыми делами и железной дисциплиной, овеянный боевой славой дедов, ещё со времён Шенграбена, почти на половину состоящий из георгиевских кавалеров (529 Георгиевских крестов, 232 медали «За храбрость», 5 шашек «За храбрость»), в числе которых был известный всей России Козьма Фирсович Крючков - первый георгиевский кавалер Великой (первой мировой) войны, находился в резерве, в Бессарабии, в окрестностях города Болграда. Полк залечивал свои раны и отдыхал после боёв и славных дел в Восточной Пруссии, Галиции, Карпатах, Полесье и Добрудже. Везде и всюду славные и славные дела. Дух отцов и дедов витал в рядах полка!

           Революция…
          Временное правительство… приказ № 1, затем несчастье России - Керенский, затем немецкие прихвостни - большевики…

          Развал… не стало фронта, и полк, по зову атамана Каледина, сохранив полную дисциплину, во всеоружии, во главе с командиром полка, войсковым старшиной Александром Васильевичем Голубинцевым, со всеми офицерами, 12 декабря 1917 года, со станции Бельцы тронулся домой на родной Дон.

          Никто по пути не осмелился остановить или задержать полк, и только когда полк подходил к станции Лозовая, из Полтавы и Харькова, чтобы перенять полк, шедший по мнению большевиков, к атаману Каледину на помощь, были двинуты четыре эшелона большевистских войск. Торопясь домой и не желая ввязываться в бой и задерживаться, полк не пошёл на встречу красным, а, заняв станцию Лозовую, остановился для обороны и затем разобрав за собою железнодорожные пути на четыре версты, через два дня беспрепятственно двинулся дальше.

          На пути лежал красный Царицын. Головной эшелон, две сотни и учебная команда, под общей командой есаула Красовского, были выдвинуты командиром полка к Царицыну, с директивой действовать по обстановке.

          Медленно эшелон подошёл к перрону. Вокзал заполнен серой солдатской массой щёлкающей семечки. Таинственная тишина и наглухо закрытые вагоны насторожила и удивила всех. Из классного вагона вышел начальник эшелона в сопровождении двух ординарцев, одетых в парадную форму с шевронами и Георгиевскими крестами, и направился в город, в так называемый военно-революционный комитет. Толпа солдат с удивлением расступилась.

          В военно-революционном комитете начальник эшелона потребовал паровоз для дальнейшего следования, не посчитав нужным ответить на вопросы, поставленные требования и условия, и тем более давать какие-либо объяснения. Голубинцев просто объяснил, что в случае задержки или отказа могут возникнуть эксцессы, крайне печальные для военно-революционного комитета. Уверенность в собственных силах и настойчивость произвели впечатление и путь полку был открыт.

          В начале февраля 1918 года полк прибыл в станицу Глазуновскую. Учитывая общее положение и настроение казаков, и имея соответствующую инструкцию Войскового Атамана генерала Алексея Михайловича Каледина, командир полка отдал приказ об увольнении всех казаков полка в бессрочные отпуска с оружием.

          В тот же вечер и ночью, благодаря старанию командиров сотен и офицеров, казаки, получив отпускные билеты и жалование, разъехались по домам. Офицерам была дана возможность уехать, кто куда пожелает.

          Для ликвидации казённого имущества с целью сохранения его от расхищения, да и вообще, как сдерживающее начало, по секретному предписанию командира полка был создан «военно-революционный комитет». В него вошёл подъесаул Владимир Васильевич Попов (убит под Царицыным).

          Едва только комитет приступил к ликвидации имущества полка, как от казаков стали поступать требования об удовлетворении их лошадьми, в обмен за убитых или пришедших в негодность.

          В числе других, требуя коня, в комитет явился Георгиевский кавалер казак Иван Хрипунов, бежавший из немецкого плена, побывавший в Голландии, в Англии и, наконец, прибывший в полк.

          «Подожди, Ваня, дай разобраться - говорил председатель комитета, приказный Мокров, бывший денщик, утирая рукавом мокрый лоб, видишь как трудно, работаем не покладая рук, и никак не поспеваем!».

           «Удивительно, был командир и один успевал делать всё, а вас тута тридцать дураков, получаете по 30 рублей суточных каждый и ничего не можете делать, сволочи! Коня сволочи!» кричал расходившийся Хрипунов, бросаясь с плетью на председателя военно-революционного комитета. Произошла свалка и, наконец, торжествующий И. Хрипунов, под всеобщее одобрение и хохот, отправился к себе на хутор.

          15 февраля 1918 года Войсковой старшина полковник Александр Васильевич Голубинцев отбыл в станицу Усть-Хопёрскую…