Олег Старков уверен, что официально признанные основатели города Тюмени Иван Мясной, Василий Сукин и Даниил Чулков прибыли в 1586 году в уже готовый городок-укрепление, который четырьмя годами ранее поставили казаки из дружины Ермака.

Такой вывод он сделал на основании изучения различных источников и нескольких экспедиций.

Олег Геннадьевич начинал погружение в историю с изучения собственного рода. Дойдя до периода, когда его предки — донские казаки Старковы пришли в Сибирь вместе с Ермаком, он понял, что копать надо не только вглубь, но и вширь. Сведения, обнаруженные в летописях и трудах историков прошлых столетий, заставили его задуматься. Старкову, как юристу, показались неоднозначными выводы, сделанные на их основе.

— Они делались в угоду эпохе. В царское время — в пользу царя, в советское — в пользу пролетариата, — поясняет он. — Чтобы понять, как было на самом деле, надо, опираясь на факты, поменять угол зрения.

— До недавнего времени я работал в структуре академии наук, поэтому понимаю подход к изучению и трактовке материала. Свою точку зрения необходимо обосновать. Многое — перепроверить, — продолжает Олег Геннадьевич. — А как это можно сделать? Найти новые и уже забытые факты, в том числе в экспедициях. Из моих единомышленников неожиданно сформировалась группа активных исследователей. В неё вошли моя супруга Лариса, Борис Кошкин — член клуба «Моя родословная», и Алексей Нелюбин — реконструктор, занимающийся изготовлением средневековых воинских доспехов и исторических кораблей. Мы совершили в этом году семь экспедиций. Побывали в Туринске, Караульном Яре (Ярковский район), Карачино (Тобольский район), Вагае, Старом Погосте (памятном месте вблизи последней битвы Ермака), Паченке, Антипино (Нижнетавдинский район). И нашли свидетельства, которые косвенно подтвердили мою версию об остановке Ермака в Тюмени в 1582 году.

Старков уверен, что мимо такого большого торгового центра, как Чимги-Тура (будущей Тюмени), стоявшего тогда на месте пересечения караванных путей, дружина Ермака не прошла бы. Об этом рассказывает летопись, обнаруженная в виде кипы бумаг в одном из кунгурских монастырей тобольским картографом, историком и архитектором XVII века Семёном Ремезовым и дополненная известными ему сведениями о сибирском походе атамана. Однако не все профессиональные историки признают данный источник достоверным. Почему?

— Вероятно, потому что в нём говорится о религиозных феноменах, которые больше похожи на художественный вымысел, чем на исторические факты. Летопись считают нарративом, не претендующим на точность, — поясняет Олег Геннадьевич. — Есть предположения, что её написал один из четырех священников, ушедших вместе с Ермаком и вернувшийся из похода вместе с остатками дружины. В таком случае нет ничего удивительного в том, что летописец в некоторых событиях видел божье предзнаменование и описывал их как чудо. Если внимательно почитать Ремезовскую летопись, то можно понять, что она прослеживает каждый этап движения дружины Ермака от Урала до Искера. Описывает участников похода, географические точки и сами события, в ней приводятся даже даты и цифры погибших.

Как Старков мог доказать, что Кунгурской летописи стоит доверять? Он решил взять из неё какой-нибудь факт, который можно было бы подтвердить и сегодня. Самыми невероятными ему показались сведения о том, что Тобол перегораживали двумя цепями. Известно, что такая преграда описана при взятии Царьграда вещим Олегом. А вот на Руси факты перегораживания рек цепями неизвестны. Откуда же они взялись у Ремезова? Вместе с супругой Олег Геннадьевич отправился на разведку в село Караульный Яр, где от Тобола осталась пересохшая старица. Раньше здесь было основное русло реки, но его спрямили из-за постоянно появляющихся отмелей. Жители села указали место, где кто-то когда-то видел мощные цепи, уходившие глубоко в землю. Но летом там колосилась трава, достигавшая половины человеческого роста, и цепей найти не удалось. Возможно, их уже сдали на металлолом.

— Тюменский натуралист Павел Ситников видел такие цепи на реке Вагай, с которой тесно связаны последние дни Ермака. Мы тоже решили туда съездить. Но когда приехали, обнаружили только вырытую канаву. Цепи исчезли. Чёрные копатели и здесь уже подсуетились, — сокрушается Олег Геннадьевич. — И всё же в следующих экспедициях старые цепи найти удалось. Их датировкой сейчас занимаются специалисты.

— В Сибирском ханстве цепи использовались на таможенных постах, расположенных в удобных местах, — разъясняет Старков. — И в Караульном Яре, и на Вагае одна схема: мощный изгиб реки, высокий берег, малая речушка рядом. Когда суда подходили к цепям, они вынуждены были заходить в боковую речку и там выгружаться. Заплатив дань, могли идти дальше. Я думаю, неизвестный автор Кунгурской летописи писал о том, что сам видел. Кстати, Ремезов, дополнивший летопись, тоже человек не посторонний. Его отец, как многие историки подтверждают, общался с участниками Ермаковского похода. Да и сам Семён Ульянович, будучи мальчишкой, мог слышать эти разговоры.

Словом, у Олега Старкова не осталось сомнений, что Кунгурская летопись достоверна. А раз так, значит, эпизод зимовки Ермака в Тюмени верный.

— Некоторые историки утверждают, что было два разных Ермака. Один участвовал в Ливонской войне, а на Сибирь пошёл другой. Изучив разные источники, я убедился: это был один и тот же человек. И факты указывают на то, что он не являлся беглым атаманом. Полагаю, в Сибирь он отправился с полномочиями и царской грамотой. Почему же поход назвали «воровским»? — рассуждает Олег Геннадьевич. — Царь опасался, что ему не удастся прижать к ногтю Кучума, и тогда татары могут отомстить. Поэтому он пустил слух, что Ермак — беглый, а за беглых царь не отвечает. Такое же «информационное прикрытие» Иван Грозный обеспечил набегу казаков на столицу Ногайской Орды в 1572 году. В то время Сибирское ханство уже стало сильным лидером. Кучум пытался объединить разрозненные степные государства и становился угрозой для Руси. Ермака отправили для налаживания дипломатических отношений. Он пришёл к промышленникам Строгановым на Урал и из казачьих ватаг создал организованное войско. Стали бы Строгановы помогать беглому казаку? Конечно, нет. Но они снабдили его всем необходимым. Это подсказывает, что Ермак имел на руках некую верительную грамоту, служившую ему пропуском.

История говорит, что первая битва за Уралом между казаками и ханским воинством, состоявшим из нескольких сотен татар, остяков и вогулов, была летом 1582 года. Засаду дружине Ермака устроил князь Епанча при своём городке Епанчин-юрт (ныне Туринск).

— Мы были в этом году там, — сообщает Старков. — Место, где шёл отряд Ермака, очень узкое и удобное для засады. Епанча напал неожиданно. Несколько казаков были убиты, многие ранены. И атаман осерчал — сжёг поселение Епанчи. Позже он ни разу подобного не делал. Как я полагаю, Ермаку нужен был пленный знатный татарин, который мог бы выступить в роли посыльного к хану Кучуму. Таковым мог быть князь Епанча…

Но князь сбежал. И принёс Кучуму весть о приближающемся русском войске. Хан приготовил Ермаку встречу на противоположном от Чимги-Туры берегу.

— Согласно Ремезовской летописи, казаков поджидали на низком берегу Туры, напротив устья речки Тюменки. Это место до сих пор называется Бухарской слободой, так как здесь жили восточные торговцы, — уточняет Олег Геннадьевич. — Хан Кучум снарядил конницу, во главе которой встал его визирь Канцей. Ермак не мог пройти мимо. Не в правилах казаков оставлять в своем тылу врага. Битва произошла 1 августа 1582 года. О ней говорится в летописи Ремезова, трудах российского академика Герхарда Миллера и голландского путешественника Николаса Витсена. На пологом месте конница хана могла добиться успеха, но понесла поражение. Вместе с ханской конницей в битве против казаков, вероятно, участвовали жители Чимги-Туры. После победы, перебравшись на другую сторону, казаки вошли в город без боя, оборонять его было уже некому. Но потери были и у русских. И они решили здесь зазимовать. На берегу Туры и Тюменки войско было надёжно защищено с двух сторон, с третьей казаки вырыли ров, поставили частокол-городьбу, баню и часовню. А струги разместили на другой стороне, в заречье, разбив и там лагерь.

В течение 9 месяцев стоянки Ермака на Тюменке казачьи разъезды объехали многие окрестные стойбища и городки. Местных жителей приводили в подданство русскому царю, брали с них дань и еду. В конце зимы вблизи Тарханского городка, что в 100 км от Тюмени в устье Туры, казаками был пленён мурза Кутугай, дворецкий самого хана. Это было как раз такое лицо, которое могло передать Кучуму личное послание.

В своем стане Ермак поступил с Кутугаем дружелюбно. В знак особой милости подарил ему дорогое русское платье, передал дары для Кучума, его жён и знатных князей. А самое главное, передал через Кутугая «трезуб-гостинец» — знак Рюриковичей, который подтверждал высокий дипломатический статус атамана.

— К тому времени уже как минимум 20 лет Сибирское ханство находилось в подданстве русского царя, и прежний хан Едигер регулярно платил дань. Кучум некоторое время тоже отправлял на Русь дань, но затем перестал. Мало того, убил русского посла со свитой и начал делать набеги на Строгановские городки, — повествует краевед. — Считаю, что Ермак был специально послан в Сибирь урегулировать отношения, убедить Кучума в выгоде мирных отношений с русским царём. Увы, хан оказался недальновидным человеком. Замечу, долгое время он с жестокостью подавлял свою местную элиту. Многие его подданные нашли спасение в ногайских землях. В конце концов самого Кучума там и убили, и, скорее всего, те самые татары, которые когда-то бежали от него.

На месте будущей Тюмени Ермаково войско оставалось до начала мая 1583 года.

По версии Олега Старкова, Мясной, Сукин и Чулков прибыли сюда в сопровождении казаков Ермака, которые после смерти атамана вернулись обратно «за Камень». В этот раз путь царских воевод проходил по реке Тавде, затем 120 километров против течения по Тоболу и почти столько же снова против течения по Туре. Этот маршрут наводит на мысль о том, что шли они целенаправленно на Тюменку, зная, что в удобном месте есть оборудованный городок.

— Знаю, мои выводы могут вызвать бурную реакцию. Но некоторые историки считают их достойными внимания, — говорит Олег Старков и добавляет: — Я не претендую на открытие. Просто хочу, чтобы эта версия также стала предметом для дискуссий.

Он обращает внимание ещё на один интересный момент. В последней битве при Искере перевес численности войска Кучума по отношению к казачьему был примерно тридцать к одному.

— Представьте: люди высаживаются из стругов, ступают в прибрежный ил, проваливаясь по колени. На них тяжёлые кольчуги, они вооружены, поднимаются вверх по берегу, а вокруг свистят стрелы врага. Как можно на такое решиться? У них же заведомо проигрышная позиция. Кроме того, конник по сравнению с пешим всегда имеет преимущество. Так почему казаки пошли против такого войска? А дело в том, что у них был разработан тактический ход. Они воспользовались им и победили. И я знаю, какой! В следующем году мы познакомим с ним любителей родной истории. Совместно с тюменскими и екатеринбургскими казаками покажем высадку Ермака на берег Туры. Приглашаем поучаствовать в этом событии русских и татарских реконструкторов.

Реконструкцию планируют провести 1 августа. И если нынче тюменцы отмечали 435 лет с момента прихода на эту землю царских воевод, то в следующем году отметят 440 лет с тех пор, как Ермак ступил на берег Тюменки.

https://t-i.ru/