Межрегиональная общественная организация «Объединенная редакция казачьих средств массовой информации
«Казачий Информационно-Аналитический Центр»

 

(Сайт входит в единую информационную сеть казачьих сайтов)

Главная / «Сплошной помпезный колхоз». Как власть на Кубани паразитирует на идее казачества

«Сплошной помпезный колхоз». Как власть на Кубани паразитирует на идее казачества

08.03.2017 03:47
«Сплошной помпезный колхоз». Как власть на Кубани паразитирует на идее казачества

По просьбе «Югополиса» Денис Куренов вместе с историком Фёдором Смоляковым и скульптором Валерием Казасом разбирался в том, что стоит за проектом очередного памятника казакам в Краснодаре.

В конце февраля на сайте администрации Краснодара стартовало онлайн-голосование за лучший проект памятника казакам-основателям города. В финальный этап голосования вышли девять работ, отобранные муниципальной конкурсной комиссией. Каждый желающий может оценить работы по пятибалльной шкале.

Формально распоряжение №6108 подписано мэром города Евгением Первышовым, но, по данным «Югополиса», это решение губернатора региона Вениамина Кондратьева, отписанное для исполнения муниципалитету. Данные о финансировании не указаны, скорее всего, как сообщил «Югополису» источник, близкий к администрации, памятник будет создан за счет «внебюджетных средств».

Специально для «Югополиса» Денис Куренов поговорил об этом конкурсе с историком, кандидатом философских наук Фёдором Смоляковым, который оценил историческую достоверность проектов памятника, а также рассказал о «воображаемом казачестве», созданном политикой муниципальной и краевой власти. Конкурсные работы также прокомментировал краснодарский скульптор Валерий Казас.

Проект Василия Антонова

Выдержка: «Скульптурная композиция изображает исторический момент, зачитывание грамоты императрицы Антоном Головатым, которую он привёз из столицы ,о дарении кубанских земель черноморцам. Рядом изображён атаман Чепега с привезённым от Екатерины знаменем. Он простирает свою атаманскую булаву над городом, который будет построен в этих диких местах волею царицы и казаков».

Фёдор Смоляков, историк, кандидат философских наук: «Антон Головатый и Захарий Чепега не могли встретиться в момент зачитывания грамоты о даровании земель. Головатый, получив грамоту, прибыл в Слободзею, в Приднестровье, где 15 августа 1792 года был устроен торжественный пир с зачитыванием грамоты, а Захарий Чепега в это время уже отправился вместе с первыми поселенцами на Кубань.

Также вызывает сомнение историческая достоверность знамени, которое держит Чепега. На знамёнах, дарованных Екатериной II, изображалось либо солнце, либо полумесяц со звёздами, либо герб Российской Империи. Но ни на одном из знамён не было вензеля Екатерины II».

Проект Вадима Гусева

Выдержка: «Общая высота стелы 9 м. Стела изготавливается из внутреннего металлического сварного каркаса, облицованного панелями из натурального камня, условно светлого цвета. Низ стелы обрамлен приставными камнями-валунами (обожженный гранит условно серо-красного цвета). Скульптурная часть представляет собой композицию, состоящую из трёх фигур казаков-основателей, изготовленных в бронзовом литье 1,75 н.в. Высотой 3 м».

Фёдор Смоляков: «На самом изображении, представленном на сайте администрации, трудно разглядеть детали казачьей одежды и снаряжения. Так что об их исторической достоверности говорить сложно. Но обращает на себя внимание совершенно необязательное наличие на стеле топонима «Краснодар». Возникает двусмысленность. Краснодаром город стал называться лишь при советской власти, которая для казачества ассоциируется в том числе и с процессом расказачивания».

Проект Владимира Золотухина

Выдержка: «Казаки на вздыбленных лошадях — это мощь и движение вперед. Фигуры подняты на постамент и как бы парят над землей. Над всадниками возвышаются два архитектурных шпиля, между ними на высоте расположен шар как символ земли, которую они защищают».

Фёдор Смоляков: «Если черноморским казакам выделили земли в вечное и наследственное владение, то линейные казаки лишь несли службу от Усть-Лабинска и вверх по Кубани. Линейные казаки никакого отношения к основанию Екатеринодара не имели. Их посылали на службу из области Войска Донского, где находились их земли. И, естественно, в связи с этим служба на Кубанской оборонительной линии, так сказать, энтузиазма у них не вызывала.

Отдельно обращу внимание читателей на шар, расположенный между шпилями. Земля, пожалованная казакам Екатериной II, располагалась вдоль оборонительной линии, которая начала строиться в 1774 году. Хоть я и не географ, но позволю себе небольшое замечание. Скульптор Золотухин путает понятие Земли как планетарного объекта, который представляет собой шар, и земли, которая даровалась в собственность черноморскому войску, которая была мало похожа на шар. И даже если представить, что в 1793 году она представляла собой шар, то непонятно, какую границу защищали казаки. Ведь если они защищали границу на земле-шаре, то, видимо, они защищали её от самих себя».

Проект Сергея Исакова

Выдержка: «На вершине кургана находится смотровая площадка диаметром 52,6, в центре которой располагается постамент в виде куска скалы (выполненный из бетона и облицованный местным камнем) высотой 4 м. Курган венчают два конных стража Кубани высотой 6 м (с пикой высота 7,5 м). На смотровую площадку ведет подъем с 4 сторон, где можно расположить рельефы, рассказывающие об истории Кубани. Общая высота композиции составляет 17,5 м».

Фёдор Смоляков: «Скульптура посвящена казачьему дозору, но дозор никогда не выставлялся в конном порядке. Чаще всего дозорные были пластунами, лежащими в засаде и высматривающими приближение противника. Они не находились на боевом конном порядке, т.к. в этом случае они были бы легко заметны для противника с пологих берегов Кубани.

Также, как и в случае с работой Гусева, укажу на двусмысленность, связанную с наличием топонима «Краснодар» на проекте памятника. У меня, например, складывается впечатление, что казачий дозор высматривает приближение советской власти».

Проект Алана Корнаева

Выдержка: «Работа будет выполнена на самом высоком профессиональном и духовном уровне. Материал: бронза, гранит».

Фёдор Смоляков: «С одной стороны, автор проекта акцентирует внимание не на иллюстрации исторических событий, а на их символах. Но вместе с этим он упоминает собирательные образы двух реальных исторических фигур, связанных с основанием города, — Захария Чепеги и Антона Головатого. Спрашивается, а из кого он их тогда собирал? Из Чепеги лепил Головатого, а из Головатого – Чепегу?

Впрочем, такой нарочитый отход от привязки к конкретным историческим фигурам и событиям может быть связан ещё и с тем, что для краснодарской скульптуры, как говорится в описании работы, характерен некий высокий духовный уровень исполнения работ. Возможно, что в жертву ему как раз и приносят историческую достоверность и цеховой профессионализм».

Проект Андрея Плесского

Выдержка: «Краснодарский край является одним из самых динамичных, востребованных и привлекательных кластеров (регионов) Российской Федерации. Памятный въездной знак, прежде всего, должен оставить память для гостей и жителей столицы юга России. Поэтому он должен быть легким, заметным и эксклюзивным. Что в полной мере отразилось в представленном эскизном проекте скульптурной композиции, исполненном в современном и уже зарекомендовавшем себя стеклофибробетоне, ничем не уступающем, а по прочности и долговечности превосходящем мрамор и гранит. Высота композиции от основания до высшей точки 18000 мм».

Фёдор Смоляков: «Тут я даже и не знаю, что говорить. Это напоминает мне работы арт-группировки ЗИП, если бы вместо создания своей арт-группировки в 2009 году они бы вступили в реестровое казачество».

Проект Валерия Пчелина

Выдержка: «Предполагаемое место расположения скульптурной группы - на развязке федеральной автодороги М-4 «Дон». На вершине высокого - около шести метров - искусственного холма, с которого открывается вид на кубанскую степь. Памятный знак на высокой точке продолжает характерную для юга России традицию ставить значимые и сакральные объекты на возвышенностях (курганы, казачьи сторожевые вышки). Группа казаков, таким образом, изображает не просто основателей города, но одновременно и казачий дозор, поставленный на все времена, дабы потомки чтили память их воинских трудов и хранили Кубанскую землю»

Фёдор Смоляков: «За исключением уже упомянутого мной конного казачьего дозора исторических ошибок в проекте нет. Однако не могу не обратить внимание на эклектичность самого описания, где воедино смешаны реальные персонажи-основатели города, казачий дозор, в который атаман, конечно, не ходил, курганы, которые представляют собой погребальные памятники кочевой культуры… Хотя, может, в этой эклектичности и находит своё выражение сакральность, о которой упоминал Пчелин. Та современная сакральность, в которой соседствуют друг с другом курганы, казачьи сторожевые вышки и скульптуры собачек».

Проект Тимофея Смольянинова и Миграна Арутюняна

Выдержка: «Всадник со знаменем — это символ Кубанского казачьего войска. Всадник - это рыцарь, рыцарь- это казак, охраняющий южные рубежи России. В данной композиции мы хотим показать Казака - всадника, останавливающего на скаку коня и водружающего знамя, что в свою очередь символизирует желание обосноваться на этой земле. Мы целенаправленно не привязывались ни к одному историческому персонажу . Наш образ Казака-Основателя является собирательным».

Фёдор Смоляков: «Во-первых, основало Екатеринодар не Кубанское казачье войско, а Войско верных казаков черноморских. Кубанским оно стало с 1860 года. Во-вторых, рыцарь – это не казак. Рыцарь – это феодал, т.е. он получает землю за личную службу. А казак земли не получает, землю получает войско. Так что эта поэтическая аналогия строится на гегельянском принципе отрицания отрицания. Или она попросту неуместна. В-третьих, у казаков-основателей не было “желания обосноваться на этой земле”, т.к. они на ней уже обосновались в соответствии с грамотой Екатерины II от 30 июня 1792 года.

Желание скульпторов сделать образ казака-основателя собирательным ввиду вышесказанного, возможно, связано с тем, что авторы не подозревают о существовании реальных исторических персонажей».

Проект Юрия Щербинина и Александра Аполлонова

Выдержка: «Концепция этого знака должна утверждать особенность нашего города: Православие, Государственность, Дружелюбие, готовность защищать свой город... Вся композиция устанавливается на гранитном постаменте, обработанном под скол и бучарду. Общая высота композиции 18-20 м.,. высота фигур 4-4,5 м. Материал бронза. По ориентировочной стоимости 20-22 млн рублей. Автомобильная дорога Москва-Новороссийск является основной въездной магистралью в город Краснодар и на Черноморское побережье с количеством проходящих автомобилей от 90 до 100 тысяч единиц в сутки. Это является основной мотивацией размещения памятного знака на данном месте».

Фёдор Смоляков: «В центре проекта Щербинина-Аполлонова стоит тема православия, которая для черноморского казачьего войска сегодня явно преувеличена. В войске были не только православные, но и мусульмане, униаты, католики. Хоть в центре крепости и была сразу построена церковь, казаки относились к православию достаточно формально. Если мы возьмём пример жалованной грамоты, в которой по предложению Антона Головатого были внесены должностные лица войска, то там мы увидим должность «поп», что говорит нам либо о пренебрежительном, либо о нейтральном отношении казаков к священнослужителям.

Формула Щербинина-Аполлонова «Православие, Государственность, Дружелюбие» — это своего рода отсылка к уваровской триаде — «Православие, Самодержавие, Народность». И если уваровская теория носила название «теория официальной народности», то концепцию наших авторов можно назвать «теорией официального дружелюбия».

Валерий Казас, скульптор

Если мы возьмём наиболее известных скульпторов ХХ века и поставим их работы рядом друг с другом, то специалисту, даже с приличного расстояния, будет достаточно мимолётного взгляда, чтобы понять, где чья работа. В случае же с этим конкурсом можно в случайном порядке поменять подписи к работам, и ничего не изменится. Индивидуальный почерк, личность скульптора отсутствуют. Есть только один топорный рецепт: мужчина, конь, папаха – в общем, всё, что по традиции положено.

Валерий Казас

Денис Яковлев / Югополис

Но это, впрочем, неудивительно. Ведь среди конкурсантов есть скульпторы, которые и превратили Краснодар в уродливый город. У нас же городская среда как таковая попросту отсутствует. Сплошной помпезный колхоз какой-то. И всё это благодаря в том числе и вот таким скульпторам. Скульптура ХХ века прошла мимо этих людей. Они её либо не любят, либо не знают. Вот сейчас на Венецианскую биеннале – на один из наиболее авторитетных смотров в мире — от России поехала Ира Корина. Знают ли скульпторы-конкурсанты, кто это такая? Уверен, что нет.

Ну и работы этих скульпторов сами за себя говорят. Например, памятник Фёдору Щербине. Идёт человек, а сзади него что-то похожее на пограничный столб. Ни фактуры, ни нюансов, ни художественного чутья. А что сделали с Юбилейным микрорайоном? Это же просто кошмар какой-то.

Говоря об этом конкурсе, мы сталкиваемся с двумя плоскостями. Первая – это воспевание казачьих традиций и консервативных ценностей. Кто-то хочет этим заниматься – пожалуйста, у нас свободная страна. Хотят казаков делать – пусть делают, не вопрос, хотят смотреть в прошлое – ради Бога. Но почему всегда надо делать только это? Почему мы не говорим о том, что происходит сейчас, или о том, каким мы видим будущее. Где разнообразие? Я не против обращений к прошлому, но давайте что-нибудь другое хоть раз сделаем?

Сплошной помпезный колхоз какой-то. И всё это благодаря в том числе и вот таким скульпторам. Скульптура ХХ века прошла мимо этих людей

И самое главное ведь не в этом. Главное – это качество идеи. Давайте обратимся к истории города, но сделаем это без нафталина. Я уверен, что этот проект можно реализовать и на современном языке. Как это сделать? Я задумывался над этим. В Юбилейном микрорайоне есть сквер имени Захария Чепеги. Уверен, что мало кто о нём слышал. Так вот, когда я впервые там оказался, то сразу начал думать, а как можно увековечить в скульптуре то время, не используя эти картонные и пыльные образы.

Памятник атаману Рашпилю в Краснодаре

Денис Яковлев / Югополис

Чепега ведь очень примечательный персонаж, сумевший заслужить авторитет среди здешних суровых ребят. Жёсткий боевой офицер, основавший военное поселение. И вот я и подумал: может, решить эту скульптурную задачу при помощи апелляции ко всей грубости, сложности, настоящести, воинственности и, модное слово сейчас, пассионарности того времени? Например, огромный кусок лезвия выщербленного. Времена ведь мрачные были, люди жили жёстко. И нужно что-то военного толка делать. А на конкурсе представлен только театр, постановка, фейк.

Вторая плоскость, с которой мы сталкиваемся, — это реалистическая скульптура. И тут снова проблема. Даже если расценивать работы только в этой рамке, то мы всё равно должны признать, что они некачественные. Ведь есть много хороших реалистических скульптур. Даже сталинский стиль, каким бы он ни был тяжеловесным, был очень качественным, очень хорошим по модулю. А тут скульпторы даже в рамках этой традиции делают плохие работы. Они работают так же, как и сотни лет до них. Только гораздо хуже. Т.е. это не только нафталин, — это некачественный нафталин.

Но все беды на скульпторов списывать не стоит. Ведь городская скульптура — это всё же коллективный продукт. Тут не только скульптор важен, но и вся та цепочка людей, которые утверждали проект. Так что местные чиновники — они тоже являются авторами всего этого безобразия.

Краснодар — большой город, ему необходимо придавать туристическую привлекательность. Об этом и власти часто говорят. Но понимания того, как это сделать, — его просто нет. И в итоге получаем эту никому не нужную груду металла.

Администрация, чиновники — все они не имеют компетенций для того, чтобы понимать художественную ценность тех или иных произведений. Есть только такое понимание: мужчина на коне, папаха, шашка и помпезная пафосная поза. Но ведь скульптура бывает очень разной. Памятниками у нас, извините, кладбища переполнены. Давайте, может, не только эти памятники одинаковые делать? За бюджет любого из этих сооружений бронзовых можно сделать приличный городской парк скульптур.

Иногда хочется просто забыть обо всём этом, махнуть рукой и заниматься своим делом. Хотите уродовать Краснодар – ну и уродуйте, нет сил с этим уже бороться. Но всё же мне так жалко материал, бесполезно потраченных денег, жалко, что время теряется, в конце концов. Жалко, что мы так и остаёмся провинцией. Да, часто говорят, что, мол, у нас свой путь. Но почему, когда, например, это касается автомобилей или одежды, то про этот путь мы забываем? Все хотят ездить на мерседесах S-класса и носить модную брендовую одежду. А как о скульптуре говорят, так снова «традиции» и позапрошлый век.

Есть, правда, в этом и один позитивный момент. Мы уже накопили приличное количество цветмета для следующих поколений. Все эти бездарные бронзовые памятники рано или поздно переплавят, и, надеюсь, что это произойдёт как можно скорее.

Фёдор Смоляков, историк, кандидат философских наук

Этот конкурс хорошо иллюстрирует проблемы, а по факту даже и не проблемы, а вовсе отсутствие вменяемой исторической политики у муниципальной и краевой власти. Вместо реальной работы по сохранению традиций прошлого и гармоничной инсталляции этих традиций в современную эпоху мы видим какие-то очень простые поведенческие реакции. Т.е., например, если говорят про прошлое и историю, то, значит, непременно о казаках, традиционных ценностях и православии. И это не полноценные исторические категории, всё работает на уровне каких-то клише, за которыми нет никакого полнокровного исторического бэкграунда.

Ну возьмём, к примеру, казачество. Сложное, многомерное историческое явление. С тяжёлой, в некоторых моментах и вовсе трагической судьбой. Но на уровне политической риторики региона это всё превращается в какую-то ряженую пустышку, в маркер консервативности края, принадлежности к пресловутым духовным скрепам. Т.е. перед нами некоторое «воображаемое казачество», некоторая казённая псевдоисторическая категория, которая функционирует лишь как рупор власти.

В начале девяностых годов процесс возрождения казачества строился на реконструкции или даже реанимации оставшихся культурных и исторических связей, которые прошли через эпоху советской власти. В те годы существовала возможность для того, чтобы казачество как социокультурное явление вернуло себе свою «цветущую сложность». Для того, чтобы историческое не оказалось в тотальном плену у политического. Но, увы, этого не произошло.

Паразитируя на идее казачества, власть создавала проекты-монстры типа Атамани с пластмассовыми курицами и големами-казаками, формировала казачьи патрули, которые до сих пор одиозно воспринимаются, и т.д.

И совсем не удивительно, что одна из первых крупных инициатив мэра Краснодара Евгения Первышова связана с продолжением наскучившей линии «казачьего патриотизма». Уверен, что скоро и сами жители города запутаются в бесконечных памятниках казакам с конями. Чем отличаются проекты обсуждаемого нами конкурса и памятник основателям кубанской земли возле ЗСК? По-моему, ничем.

Вместо создания культурной атмосферы, способствующей развитию казачества как сообщества, у нас остаются только бронзовые нагромождения и казачья форма, в которую может быть облечён любой желающий.

Автор: Денис Куренов


Источник: http://www.yugopolis.ru/articles/sploshnoj-pompeznyj-kolhoz-kak-vlast-na-kubani-parazitiruet-na-idee-kazachestva-101443

Вы могли найти эту статью по тегам:

Казаки, казачество, казаки России

Внимание! Мнение редакции КИАЦ может не совпадать с мнением автора статьи.

Категория: Наиболее важные новости казачества | Просмотров: 1696 | Добавил: Ст-администратор1 | Теги: казачество, Общество, памятник казакам, казаки, краснодар | Рейтинг: 5.0/1
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: