«Всякая развитая и свободная нация способна и имеет право создавать территориальные силы гражданской самообороны. Но тогда эти структуры должны быть привязаны не только к историческому фронтиру, но и вообще ко всей территории РФ»

Задумался я тут о столь дорогом моему сердцу казачестве.

И пришли мне на ум несколько вопросов.

Вот спорят, кто такие казаки, – этнокультурная общность, как сказано в законе о восстановлении прав казачества, или «защитники отечества и опора государства», как вещают с трибун?

Ну, положим, любая этнокультурная общность вполне может быть и защитницей отечества, и опорой государства. Противоречия тут нет.

Но не всякая же этнокультурная общность имеет закон о восстановлении своих прав?

Вот, например, москвичи – сожгли свой город в 1812-м, создали массу дивизий Народного ополчения и спасли столицу от врага в 1941-м. А чем москвичи не этнокультурная общность?

Очень даже общность – и диалект московский есть, и нравы особые, и не любят нас, мАсквичей, по всей стране, и бытописатели свои имеются…

И за Москву мы, жители ее коренные, стоять готовы – вон на Пресне до сих пор не снесли памятник храбрости и отваге москвичей (с казаками, кстати, бившихся).

А уж репрессировали нас, москвичей, в годы политического террора – дай Боже! И в 17-м, и в 18-м, и так далее до 53-го… Кто не верит – пусть съездит на Бутовский полигон…

А вот закона о нас, москвичах, специального нет. Как нет его и о петербуржцах (тоже особая этнокультурная общность, да еще какая!), о смолянах, о курянах, о казанцах и уфимцах и так далее…

А почему, кстати, нет? Или мы не защитники Отечества?

Вот говорят, что казаки объединяются в войска, что есть у них Донское войско, Терское, Кубанское и так далее… Это здорово, звучит красиво…

А что такое войско в современной РФ?

Мы знаем Вооруженные силы, Внутренние войска, ФСБ, МВД, МЧС…

В них может служить каждый гражданин РФ призывного возраста (а в некоторых даже иностранцы по контракту!), независимо от национальности, вероисповедания и места жительства.

А в казачьих войсках – только какие-то особые люди особой крови и происхождения?

Или это все-таки не войска – в военном смысле этого слова?

Вот недавно один атаман на программе НТВ «Точка» сказал мне, что «войско» – русский перевод тюркского слова «орда». А «орда» – не только воины, но и женщины, дети, старики – народ, короче.

Но в казаки лезут все, кому не лень!

Вот я, например, хоть казаки всегда были любы моему сердцу, в казаки лезть не собираюсь. Поскольку москвич я, а не казак.

Но почему тогда первого человека среди этого войска, если войско – это народ, утверждает своим указом президент РФ? Главу какого еще народа он утверждает?

А если казачье войско – не народ, то что тогда это за войско в современной (подчеркну это!) Российской Федерации?

Если в казаки – донские, кубанские, терские – можно быть принятым и ходить потом в форме с лампасами, то можем ли мы, москвичи, записаться казаками?

У нас тут в Москве немало ходит этаких удальцов в бурнусах да с нагайками…

И если можем записаться, то в одиночку или семьями? Поквартирно или порайонно?

И какой еще этнокультурной общности в России позволено формировать военизированные подразделения? Ну, кроме чеченцев, конечно?

Если кто-то полагает, что мы, москвичи, не имеем духа и не можем, будучи этно-культурной общностью, сформировать свое войско (орду) – то он, уверен, ошибается.

Одни только болельщики Спартака, ЦСКА, Динамо и Локомотива (вполне имеющие, кстати, свои уникальный язык, образ жизни, мифологию, ритуалы и традиционные ценности) способны выставить несколько десятков тысяч храбрых и спаянных братством бойцов.

Но возможно, под казаками казаки-начальники (многочисленные отставные, как правило, офицеры и генералы МВД, армии и так далее) и, собственно, казаки-люди (немногочисленные прямые потомки терцев, донцов, кубанцов, яицких, иртышских, семиреченских и так далее) понимают разное?

Казаки-начальники, говорящие тосты, речи и щеголяющие слепящими глаза медалями и погонами, подразумевают под казачеством некий прототип Национальной гвардии.

А казаки-люди, живущие в станицах по Дону, Кубани, Тереку, Куме, Сулаку и Сунже, имеют в виду, что казаки (южнорусские) и вправду особый народ – христианской веры, русско-тюрско-кавказского корня, выбитый в ХХ веке, почти вымерший, пытающийся сохранить себя в истории именно как уникальную этнокультурную общность.

Начальникам в казачестве видится удаль и возможность гаркнуть этак по-молодецки, отрапортовать патриарху или президенту.

А людям ощущается горечь и исчезновение, растворение казачества, его уникального и неповторимого мира, наследия вольного духа Ляпунова, Разина, Болотникова, Пугачева и Булавина с Некрасовым в современном суетном огромном мире.

Не повезло казакам, что идеологами их уникальности и этнокультурной самобытности были сначала белые, а потом и коллаборационистские генералы Краснов да Шкуро…

Но если казачество в его военном измерении – фундамент Национальной гвардии, то это же ведь и прекрасно!

Всякая развитая и свободная нация (а россияне, безусловно, претендуют быть таковой) способна и имеет право создавать территориальные силы гражданской самообороны, этакий мобилизационный резерв на случай беды.

Но тогда эти структуры должны быть привязаны не только к историческому фронтиру, но и вообще ко всей территории РФ.

И тогда логично, что Национальная гвардия (пусть ее подразделения на исконно казачьих территориях называются войсками, а в Москве, например, – народным ополчением, если уж так угодны эти игры в историю) имеет руководителей, назначаемых или утверждаемых президентом.

А казаки – исконная, уникальная и особая этнокультурная общность – получат свои конституционные и иные законные возможности именно как люди (мужчины, женщины, дети), а не как члены не вполне понятных полувоенных формирований.

Например, автономные районы в местах компактного проживания уникальной этнокультурной общности под названием «казаки» с возможностью выбора как местного самоуправления, так и глав этих районов (что, вполне, кстати, соответствует законам РФ).

И тогда, как мне кажется, многое встанет на свои места.

Фото: Н. Волков