История одной фотографии, или как на службу провожали казака Тимофея

Сейчас историю родного края детвора познает на уроках кубановедения, и это замечательно. В годы моего детства такого урока не было. Историю Кубани, историю казачества, родной станицы мы с братьями в основном узнавали из рассказов бабушки Евдокии Васильевны Яковенко и дедушки Михаила Тихоновича Шелиха. История эта была без точных дат и научных терминов, но она была живая, рассказанная родным языком любимыми людьми.

Дедушка был отменным рассказчиком, слушать его можно было часами, и любимым моим занятием (за исключением детских шалостей) было ходить за дедушкой хвостиком, пока он занимался своими повседневными делами. Чем бы ни был занят, а умел он, кажется, все — от огородных работ до починки обуви и сломавшейся домашней утвари, всегда он рассказывал, как эти бытовые дела были устроены в семье его дедушки Федора Шелиха. Иногда дедушка рассказывал об отце и дядях. Особой его гордостью было то, что отец Тихон и два родных дяди служили в Собственном Его Императорского Величества конвое (если проводить аналогию с современными подразделениями, то конвой по своим функциям ближе к федеральной службе охраны). Основу его составляли кубанцы и терцы, а то, что в это подразделение на службу были приняты три сына из одной семьи, для георгиевского кавалера Федора Шелиха было огромной честью.

Дедушка был маленьким, когда на службу отправляли его дядю Тимофея, но сборы эти ему запомнились. «Когда казака отправляли служить, родители должны были справить ему всю амуницию, одежду, обувь. Дяде купили коня – красавца, хорошо сложенного. Только был у него маленький недостаток, не сразу заметный: одной передней ногой он ступал как-то особенно. Из-за этого комиссия коня забраковала, и был куплен новый», — вспоминал дедушка. По его рассказам, для службы приобреталось все самое лучшее, потому что от того, насколько хорошо смогут снарядить родители своего сына, зависело, куда он попадет на службу. И воспринималось это не как какая-то тягостная повинность, а как должное и совершенно естественное. Иначе и быть не могло. И служили казаки верой и правдой, с честью неся свое назначение.

Как раз проводы на службу Тимофея Шелиха и запечатлены на фотографии, которая хранится у нас дома. На коне – Тимофей, во втором ряду, крайний слева казак с густой окладистой бородой – дедушка Федор, а крайний слева мальчонка — Мишка – мой дедушка.

Пока отцы были на службе, их сыновья оставались на попечении дедушки. Наблюдая за нашими детскими озорствами, дедушка Миша порой вспоминал что-то из своего детства. «У вас игрушек много, а у меня все игрушки были – с десяток серых ханек. Тыквы такие, на грушу похожие. – говорил он. – Раз матери наши собрались и поехали к мужьям в Петербург, в Царское село, где они тогда стояли. Нас оставили на дедушку с бабушкой. Мы с братом как-то подсмотрели, как шерсть в войлок валяют, и надумали сделать валенки. Из чего? Бабушка, перед тем как чесать шерсть щетками, разбирала ее руками, выбирая свалявшиеся комочки, так мы их собрали, чтоб в дело пошли. Видели, что шерсть в чем-то вымачивают, знали, что валенки получаются черными. Вот и придумали – залезли в печь, достали сажи, с водой ее намешали, сложили туда шерсть. Тут нас и застала бабушка…» Дедушка улыбался, вспоминая, как тогда сердился его дед, как причитала бабушка, пока отмывала внучат. Помня свои проказы, на наши он смотрел всегда снисходительно.

Случалось, из дому отлучаться и главе семейства – Федору Шелиху. Так принимал он участие в торжествах, которые проходили в Российской Империи с большим размахом по случаю 200-летия сражения под Полтавой. Был награжден юбилейной медалью. С особым чувством дедушка рассказывал историю, которая передавалась в семье из уст в уста, о том, как на торжествах довелось дедушке Федору встретиться с императором:

— Николай его узнал и спросил: «Ну что, Шелих, сыновья на службу не обижаются?» «Никак нет, Ваше Высокоблагородие, не обижаются!». Можно себе представить, что царь не только казаков своих знал, но и родителей их и в обращении с ними был прост.

Иногда в гости приезжал двоюродный дедушкин брат Григорий Тимофеевич. Они подолгу сидели вместе, о чем-то разговаривая, а когда брат уезжал, дедушка говорил: «Так вот, только двое нас осталось из семи дворов Шелихов…» После того, как царь распустил свой конвой и отрекся от престола, казаки вернулись по домам, но тут их уже не ждало ничего хорошего. О том, что происходило дальше, дедушка почти ничего не рассказывал — все выражала только одна эта его фраза.

Не все, что рассказывают бабушки и дедушки внукам, мы можем осознать и понять сразу, порой информация эта нам просто не по возрасту. Многое мы упускаем, не запоминаем. Но остается главное: чувство, семейное единение, ощущение сопричастности твоей семьи к событиям, которые переживала страна, и ты уже действительно ощущаешь себя неотделимой частью чего-то большого. Помните, как в песне поется: «Того, что в любых испытаниях у нас никому не отнять». И когда это зерно в человеке живет, обязательно придет время, когда он созреет изучить историю своего рода и своей Родины более детально, уже с датами и событиями.

Марина Любченко,

Фото из архива семьи

https://vsko.ru/