Специально для КАВПОЛИТА доктор исторических наук, директор Центра исследований Кавказа и Востока Европейского института JUSTO и кубанский казак Николай Лысенко рассказал о проблемах Терского Войскового казачьего общества и их возможных последствиях.

Если кратко и честно охарактеризовать сегодняшнее состояние Терского войскового казачьего общества, то придется признать, что никакого единого ТВКО сейчас нет. Впрочем, в настоящем смысле Терского войска после развала СССР так и не возникло, ибо не может быть никакого казацкого войска без войсковых земель, без войсковой собственности, значимой войсковой кассы, образовательных учреждений и т.д.

После известных событий по грубейшему административному отстранению от должности атамана ТВКО Сергея Клименко даже то нестройное, аморфное, неорганизованное «некоммерческое объединение» под лейблом ТВКО распалось окончательно. Оппозиционно настроенные этнические казаки постепенно собираются под знамена Кавказской Казачьей Линии Юрия Чурекова, реестровые казаки из числа великорусов, коих немало, предпочитают посещать «партсобрания» реестрового ТВКО.

В принципе, сегодняшнее состояние ТВКО ничем не отличается от такового других казачьих обществ – Донского, Кубанского, Оренбургского и прочих. Существует превосходный доклад бывшего атамана Оренбургского войскового казачьего общества Глуховского, в котором подробно показан процесс и результат реальной политики Российской Федерации в отношении казачества.

Мне трудно судить, с чего это вдруг Российское Государство озаботилось политикой «возрождения казачества». Я не хочу углубляться сейчас в подлинные причины этой заинтересованности: была ли это реакция на казацкие социальные брожения 90-х годов, или это, как утверждают некоторые, стремление создать противовес «подковерному» сепаратизму кавказских республик, или еще есть какие-то мотивы.

Ясно одно, на сегодняшний день эта политика завершилась полным провалом. Идеологи «возрождения казачества» захотели получить казацкий ЧОП на Кавказе, но при этом сделать так, чтобы этому ЧОПу не платить ни деньгами, ни землей, да еще чтобы главным руководителем этого ЧОПа всегда являлся чиновник великорусского происхождения.

Когда происходила реабилитация чеченского, карачаевского, калмыцкого и других репрессированных народов, эта политика основывалась на трех позициях: на национальном территориальном администрировании, на реальном финансировании из центрального государственного бюджета, на национальных кадрах. Что получилось бы, если бы политику реабилитации чеченцев и ингушей проводил московский чиновник с пустой мошной, причем на территории, которая по статусу являлась бы Грозненской областью РСФСР? Не нужно быть пророком, чтобы понять: пролилась бы кровь, много крови.

Современные этнические казаки, ввиду своей малой социальной массы (не более 10% населения традиционных казацких областей), фрагментарности расселения, очень большой, увы, русифицированности, на борьбу за идею Казацкого Присуда в стиле Кондратия Булавина не способны. Видимо, этот факт и позволяет власти поступать с современными казаками, как с бедными родственниками, годами гонять их по кругу – «как дураков за салом»: реабилитируйтесь, мол, господа казачки, без земли, без целевого государственного финансирования, причем руководить вами в этом добром процессе будут чиновные «государевы холопы».

Вопрос даже не столько в том, что власть методично убирает из руководства войсковыми казачьими обществами этнических казаков (типа Громова, Глуховского, Полуянова) и заменяет их людьми, которые еще десять лет назад могли назвать себя казаками только в горячечном бреду.

История российского казачества полна примерами того, как люди генетически неказацкого происхождения оказывались очень полезными народу казаков. Вопрос в том, почему российская власть буквально по площадям вычищает весь управленческий слой реестрового казачества от этнических казаков?

Проблема кадрового состава в современном реестровом казачестве неизбежно ведет к немыслимым коллизиям, типа проведенного 14 декабря прошлого года внеочередного Войскового Круга ТВКО в Новопавловске Ставропольского края. После этого действа (Войсковым Кругом назвать сие никак невозможно) ни у кого из объективных сторонних наблюдателей не осталось ни малейшего сомнения, что реестровое ТВКО в его нынешнем состоянии организационно, идейно и политически мертво.

Мертво реестровое ТВКО и в плане казацкого достоинства: кажется, не осталось ни одного элемента казацкой этнической демократии, который бы не был грубо втоптан в грязь устроителями этого опереточного действа. Но допустили ли этнических казаков к проведению сего «парторгмероприятия»? По моим данным, делегаты на «Всешутейший Круг» отбирались буквально поштучно, а с трудом прорвавшиеся на него этнические казаки общим числом в 43 делегата проголосовали против административной отставки Сергея Клименко.

Лысенко: «Вопрос в том, почему российская власть буквально по площадям вычищает весь управленческий слой реестрового казачества от этнических казаков?»

Я знаю лично многих казаков из числа проголосовавших против отставки атамана ТВКО Сергея Клименко. Значительная часть этих людей атаманские качества Клименко оценивают со скепсисом, но тем не менее они дружно поддержали атамана, ибо было невмоготу видеть, как «государевы холопы» рука об руку с церковными приставами из РПЦ МП буквально глумились над вековыми устоями казацкой демократии.

Есть аксиоматический физический принцип, который полностью приложим к этнополитике и социологии человеческих сообществ: если некую фигуру передвинули из точки А в точку В, приложив при этом силу С, то для того, чтобы вернуть эту фигуру в точку А, необходима сила, равная С, но противоположная ей по вектору действия. Говоря начистоту: российское государство в лице РСФСР и СССР сделало так, что казаки из самого конкурентоспособного из народов Кавказа превратились здесь лишь в бледную тень своего прошлого.

Обрести на Кавказе хотя бы наиболее значимые элементы своего былого статуса этнические казаки могут только в двух случаях: в первом – если Российское государство, во искупление своей чудовищной вины перед казаками, поможет им в этом. И во втором, если российское государство оставит этнических казаков и вообще тему «возрождения казачества» совершенно в покое: без реестровых чоповцев, без соглядатаев от Российской Православной Церкви МП, без «наказных атаманов» из Сестрорецка. В первом случае восстановление этнического потенциала казацкого народа произойдет очень быстро. Во втором, скорее всего, тоже произойдет, но очень и очень медленно.

Этнические казаки и те люди славянского происхождения, которые способны воспринять сердцем букву и дух казацкого адата, многое могли бы сделать в предполье Кавказа. Могли бы эффективно хозяйствовать на земле, могли бы эффективно и быстро наладить подлинно демократичное местное самоуправление, могли бы создать эффективные и не обременительные силы муниципального правопорядка (по типу североамериканской службы рейнджеров). Казаки могли бы стать эффективным медиатором между горским Кавказом и тем великорусским большинством, которое волею судеб попало сюда после Гражданской войны.

Чтобы все вышеперечисленное из области благопожеланий превратилось в предмет реальной региональной политики, требуется в сущности немного.

Во-первых, нужно не подменять решение экономических и социальных проблем народа казаков административным конструированием «возрожденного казачества» без казацкого адата, без казацкой памяти и даже без общечеловеческой совести. 

Казаки могли бы стать эффективным медиатором между горским Кавказом и тем великорусским большинством, которое волею судеб попало сюда после Гражданской войны.

Во-вторых, нужны кадры действительно хороших управленцев из уроженцев казацкого Кавказа, т.е. из тех людей, которые искренне осознают себя казаками и при этом знают и любят Кавказ.

В-третьих, администрация Кремля должна, наконец, вспомнить слова Лескова – «что русскому хорошо, то немцу – смерть». Нельзя приходить с московским аршином на казацкую землю, в наивной надежде в итоге перекроить «немногих уцелевших казаков» на великорусский лад.

«Тикай сынку, тута богато гавкаты, – толку нэма!», – говорил мне мой дед Федор, когда я по малолетству встревал в дворовые разборки соседской ребятни. В отношении развития ситуации в Терском войсковом казачьем обществе – это как раз тот самый случай.