Ситуация на Украине быстро и неотвратимо сползает к гражданской войне и прямой военной конфронтации с Россией. Все ли последствия такого поворота просчитаны?

Сегодня понять, что происходит на Украине, каковы причины и движущие силы конфликта, рядовому гражданину практически невозможно, а в определениях, употребляемых российскими СМИ — "сторонники федерализации", "бандеровцы", "сторонники майдана", "фашисты", "антимайдановцы" "киевская хунта" и т.п.,— путаются уже и политологи, и телеведущие. Но опасно не только это. Тревожит дефицит профессионального анализа экономических и политических последствий принимаемых решений.

Правовые изъяны

Сегодня эксперты отмечают: дальнейшая эскалация кризиса на Украине грозит окончательно разрушить систему международной безопасности, которая создавалась (в том числе и при активном нашем участии) многими государствами после окончания Второй мировой войны в течение более чем 60 лет. Хорошо известно, что история человечества — это история войн и насильственного изменения границ в пользу победителя. Создание ООН явилось попыткой покончить с этой дурной последовательностью и положить в основу новой системы международной безопасности принцип нерушимости государственных границ. Еще в 1944 году президент США Франклин Рузвельт писал: "Правительство Соединенных Штатов работает над созданием мировой организации безопасности, посредством которой Соединенные Штаты вместе с другими государствами-членами могли бы принять на себя ответственность за нерушимость согласованных границ". Именно принцип нерушимости границ являлся базовым положением таких документов, как Хартия Объединенных Наций и Хельсинкский акт 1975 года.

Этот принцип, правда, не стал непререкаемым: в мире периодически возникали ситуации, когда во главу угла ставился иной принцип — права наций на самоопределение. Это понятие впервые было введено в международную политическую практику президентом США Вудро Вильсоном в известном документе из 14 пунктов, обнародованном в январе 1918 года. По сути, весь ХХ век прошел под знаком борьбы этих двух принципов за главенство в построении системы международных отношений. Победителя в этой борьбе нет, проблема остается нерешенной до настоящего времени: в любом национально-этническом конфликте мы легко обнаружим сторону, апеллирующую к принципу нерушимости границ, и ее политических оппонентов, аргументирующих свою позицию правом наций на самоопределение.

Дестабилизирующий потенциал, связанный с провозглашением права наций на самоопределение, был очевиден, и его пытались ограничить. Сам Вудро Вильсон, с именем которого связывается введение в международную практику права наций на самоопределение, считал, что наличие у какой-то национальной группы полных политических прав на личное волеизъявление вполне достаточно для защиты групповой идентичности. А в 90-е годы прошлого века тогдашний генсек ООН Бутрос Бутрос Гали выпустил специальное обращение, в котором разъяснял, что право наций на самоопределение не следует понимать как право на сецессию, то есть выход какой-то части территории страны из состава государства. Реальная политика, впрочем, этим разъяснениям не следовала, и Херст Ханнум из Тафтского университета точно описал нынешнюю ситуацию в системе международной безопасности: "Словесная дань уважения еще отдается принципу территориальной целостности, но распад в течение десятилетия Советского Союза, Югославии, Чехословакии и Эфиопии видится многими протонациями, претендующими на национальное самоопределение, как самый важный прецедент".

Будем перекраивать границы?

Уже в конце прошлого века многие аналитики начали приходить к выводу о неизбежности скорого глобального передела границ. Казалось бы, Россия в таких условиях должна была направить свои усилия на укрепление существующей системы международной безопасности, базирующейся на принципе нерушимости границ, поскольку никакой другой системы пока не предложено и даже не обсуждалось. Вместо этого, однако, происходит другое: Россия в ускоренном режиме присоединяет Крым, обостряется до опасных пределов конфронтация с Украиной, сопровождаемая PR-кампанией в российских СМИ невиданного накала. Цели такой политики в рациональных категориях объяснить сложно, а мотивировать — трудно.

Правда, есть одно воспоминание. Несколько лет назад в "Независимой газете" была опубликована статья, написанная двумя политологами — известным ныне гитлерофилом А. Миграняном и не менее известным К. Затулиным. В статье суммировались рекомендации авторов по политике, которую следует проводить России в отношении новых независимых государств, возникших на постсоветском пространстве. Коротко выводы авторов сводились к следующему: все эти страны относятся к категории "несостоявшихся" (failed states) и внутренне они еще очень слабы. Поэтому им надо объяснить, что в своей политике эти государства должны ориентироваться только на Россию. А если такое объяснение не будет понято и принято как руководство к действию, то надо воспользоваться тем, что в каждом из постсоветских государств есть ряд своих внутренних и внешних проблем, играя на которых можно усилить в них центробежные тенденции до уровня, когда эти государства начнут распадаться. И тогда у России будет серьезный шанс заполучить значительные куски их территории. Большого экономического смысла в таком процессе не просматривается, но политический эффект очевиден — "собирание русских земель". Статью тогда комментировали однозначно: при реализации таких рекомендаций на практике стоит помнить, что наблюдать, как горит соседский сарай, может быть, интересно и даже приятно только до тех пор, пока ты не осознаешь, что искры от этого пожара ветром сносит на крышу твоего дома. А он тоже крыт соломой...

Сегодня присоединение Крыма и вовлечение России в конфликт с Украиной заставляют многих говорить о том, что существовавшая десятилетия система международной безопасности полностью разрушена. Прежние правила игры уже не действуют, а новые разрабатывать никто пока не собирается. Мы еще не жили в таком мире, но совершенно очевидно, что он будет значительно более опасен и значительно менее стабилен, чем тот, который мы зачем-то добровольно покинули.

Справедливости ради стоит отметить, что Россия была не первой, кто открыл "ящик Пандоры" и предпринял шаги, приведшие в конечном счете к разрушению системы безопасности, основанной на принципе нерушимости границ. Пальма первенства здесь безоговорочно принадлежит США, которые признали независимость Косово и впервые после 1945 года допустили возможность изменения признанных государственных границ с помощью внешней военной силы. Потом последовало признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии и, наконец, Крым — ситуация, когда одна страна включила в себя часть территории другого суверенного государства. Значит, в международных отношениях неожиданно возобладал принцип "можно все, можно всем".

Глобальные последствия такого поворота еще дадут о себе знать. Но уже теперь нельзя не сказать о том огромном разрушительном воздействии, которое окажет нынешняя ситуация на судьбу проекта создания Евразийского союза. Ясно, что с его реализацией возникнут серьезные и едва ли преодолимые трудности. Ведь Казахстан в его нынешних границах, как известно, появился по прихоти сталинского карандаша. Великий вождь создавал новую общность людей — "великий советский народ". В какой-то момент Иосифу Виссарионовичу показалось, что в тогдашнем Казахстане не совсем правильный национальный состав населения, там слишком много казахов. И тогда по воле вождя граница была перенесена. Казахстану добавили Павлодарскую и ряд других северных областей, заселенных русскими казаками. Мудрый, опытный и осторожный политик Нурсултан Назарбаев прекрасно понимает, что области, которые теперь считаются Северным Казахстаном, для значительной части их населения по-прежнему являются Южной Сибирью. И он, конечно, помнит, что именно в этих областях литератор Эдуард Лимонов пытался поднять восстание с целью воссоединения с Россией.

Видя, с каким энтузиазмом продвигается идея собирательства российских земель в отношениях с Украиной, казахский президент обязательно просчитывает вероятность подобного сценария и в отношениях с Казахстаном. Так что казахский президент явно не будет спешить интегрироваться с Россией. А белорусский президент А.Г. Лукашенко уже заявил, что будет подписывать интеграционные документы только в случае, если всем участникам интеграционного процесса будут предоставлены равные условия. В переводе с дипломатического это означает, что идеи евразийской интеграции у Александра Григорьевича большого энтузиазма не вызывают. Выходит, мечта о Евразийском союзе крепко споткнулась, а может и вовсе получить такие травмы, что утратит способность двигаться. Хорошо, если временно.

Экономический рикошет

По оценкам Всемирного банка, Россия уже вступила в рецессию. Два квартала подряд в стране нулевые или даже слегка отрицательные показатели экономического роста. Придворные российские политологи и экономисты пытаются убедить публику, что никакие санкции России не страшны. Во-первых, Запад на них не решится, поскольку Европа слишком зависит от поставок нефти и газа из России, а во-вторых, даже если экономические санкции и будут введены, это только ускорит появление в России современных отраслей промышленности, которые будут работать на замещение импорта. Действительно, быстро найти замену России как поставщика энергоносителей в Европу будет трудно. По газу зависимость от российского импорта составляет 30 процентов, по нефти 27 процентов. Но страны ЕС совместно с США уже начали серьезную работу по снижению зависимости от импорта энергоносителей из России. В частности, намечено увеличение поставок сжиженного природного газа (СПГ) из США в страны Евросоюза. Экспортные СПГ-терминалы в США и соответствующая приемная инфраструктура в странах ЕС строятся уже сейчас. Кстати, зависимость самих США от импорта углеводородов тоже неуклонно снижается. Сейчас Америка обеспечивает свои потребности в нефти на 85 процентов.

Значит, во вполне обозримой перспективе потребность в российском газе и нефти на европейском (и не только на европейском) рынке значительно сократится. Соответственно сократятся и наши доходы от их продажи. Западные аналитики считают, что прекращение поставок российских энергоносителей на украинский и европейский рынки привело бы к совокупной потере доходов в 60 млрд долларов в год. В такой экономической ситуации будет трудно, если вообще возможно, изыскивать средства для инвестиций в создание новых наукоемких отраслей промышленности, продукция которых должна заменить современный импорт. Одним из самых неприятных последствий санкций, которые уже наложены на Россию и, возможно, будут наложены в близком будущем, станет ухудшение и без того неблагоприятного инвестиционного климата. В нынешних условиях важнейшим источником финансирования для России являются заимствования на зарубежных финансовых рынках, а неизбежным следствием российской политики в отношении Украины станет значительное удорожание кредитов и дополнительные трудности с их получением.

Не похоже, чтобы кто-то в России предварительно просчитывал, в какую сумму могут обойтись вызванные этими обстоятельствами "непредвиденные расходы". А ведь уже ясно: нашей стране предстоит достаточно длительный период, когда доходы будут сокращаться и придется делать выбор и решать, какие расходы сокращать и на чем экономить. И тогда эффект от санкций в той или иной форме почувствуют все.

Опасная перспектива

Ситуация на юго-востоке Украины продолжает оставаться нестабильной. Там, похоже, к противостоянию между пророссийски настроенной частью населения и сторонниками евроинтеграции добавился мощный выплеск стихийного протеста. Этот протест не планировался ни Киевом, ни Москвой, просто у людей иссякло терпение и способность выносить коррупцию и воровство, беззаконие и чиновничий произвол, и они взялись организовывать свою жизнь сами.

В результате возникло множество образований вроде Донецкой народной республики, Харьковской народной республики и т.п. Ясно, что перспектив обретения государственности у этих образований нет никаких, но никто не знает, что делать с этой вольницей. Десятки "народных губернаторов", "народных мэров" и т.п., собранные на относительно небольшом политическом пространстве, опасны уже тем, что между новыми лидерами может начаться выяснение, кто же из них самый главный. И тогда в ситуацию могут вмешаться армии и Украины, и России, и нельзя исключать вероятность столкновения между ними.

Чем располагает Украина? Ее сухопутные войска состоят из одной ракетной, двух танковых, трех артиллерийских, двух аэромобильных и одной воздушно-десантной бригад. Кроме того, в них входят три полка армейской авиации и три полка реактивной артиллерии. В ВВС Украины имеются одна бомбардировочно-разведывательная, одна штурмовая, пять истребительных и три транспортных авиабригады. В ВВС Украины 20 самолетов Су-27, 80 МиГ-29, 36 Су-24 и 36 Су-25. У украинской армии есть трудности с боевой подготовкой и ограничения по снабжению горюче-смазочными материалами, но при столкновении на своей территории с армией другой страны она вполне способна нанести той ощутимый ущерб.

Что касается российских сил, которые могут оказаться вовлеченными в конфликт, то нам неизвестен количественный и видовой состав группировки, собранной из Западного и Центрального военных округов для участия в недавних учениях. Неясно также, возвратились ли эти войска в места постоянной дислокации или продолжают концентрироваться вблизи границы с Украиной. В первом случае, по мнению российских военных экспертов, у России недостаточно сил, чтобы успешно действовать на "украинском направлении", где постоянно дислоцированы одна десантно-штурмовая дивизия, одна десантно-штурмовая бригада и три бригады спецназа. А эти войска не предназначены для столкновений с регулярными мотострелковыми и танковыми частями.

Приходится признать, что и Украина, и Россия не располагают ресурсами (политическими, экономическими и чисто военными) для участия в продолжительном военном конфликте. И если втягивание в такой конфликт произойдет, то его длительность будет определяться отнюдь не военными факторами, а тем, как скоро произойдет потеря управляемости и внутриполитической стабильности в странах-участниках. Значит, и в России в том числе.

Александр Коновалов, президент Института стратегических оценок